Основные обязанности военнослужащих многочисленны. Ведь эти люди являются представителями государственной власти. А, соответственно, обязанностей у них предостаточно. И ответственность на военных людях лежит большая. Однако, помимо всего этого, у них есть ещё и права. Впрочем, обо всём – по порядку.
Общее положение
Для начала хотелось бы перечислить основные обязанности военнослужащих. Во-первых, каждый из них должен хранить веру присяге и, соответственно, Отечеству. Служить народу, защищать Российскую Федерацию, выполнять воинский долг и мужественно переносить трудности.
Во-вторых, каждый из них обязан соблюдать законы РФ, Устав и Конституцию. В-третьих, постоянно овладевать новыми профессиональными знаниями, улучшать мастерство и совершенствовать уже имеющиеся навыки.
Также в основные обязанности военнослужащих входит знание и содержание в постоянной боевой готовности техники и вооружения, которые были им вверены. Ещё они должны беречь всё перечисленное, хранить в целостности и сохранности. И следить, чтобы посторонние лица не могли приблизиться к орудию.
Моральная составляющая
Каждый военный должен оставаться честным, храбрым и дисциплинированным. Одобряется проявление разумной инициативы в ходе исполнения долга. Но беспрекословное повиновение начальникам и командирам обязательно. Также все военные должны оберегать Боевое Знамя. И, конечно, дорожить товарищами, уважать каждого из них и соблюдать все правила воинской вежливости и чести – хранить государственные и прочие тайны.
Служебные нюансы
Выше были перечислены основные обязанности военнослужащих. Но это – лишь их малый перечень.
Помимо этого, каждый военный должен знать – если возникают какие-либо служебные вопросы, то обращаться нужно только к начальнику, напрямую. В случае необходимости для разрешения ситуации его направят к вышестоящим личностям.
То же самое касается личных вопросов. Если имеются какие-либо предложения, жалоба, хочется сделать заявление или обращение, то, в первую очередь, нужно руководствоваться положениями Конституции и Уставом. Ведь основные права и обязанности военнослужащих определены именно этими документами.
Ещё все обязаны соблюдать и знать нормы международного гуманитарного права. Военный должен уметь общаться с ранеными, больными, прочими потерпевшими, а также с пленными, духовными лицами и медицинским персоналом.
В бою
Рассказывая о том, какие основные обязанности военнослужащего являются самыми важными, нельзя не отметить вниманием те, которые он должен выполнять в ходе боевых действий.
Даже если он находится в отрыве от своего подразделения, ему необходимо всеми силами оказывать сопротивление, чтобы не оказаться в плену. Воинский долг надо выполнить с честью. И, даже в случае абсолютной беспомощности и тяжелого ранения, он обязан попытаться найти возможность спасти свою жизнь и товарищей, если они тоже попали в плен.
При допросе военный может сообщить своё звание, ФИО, личный номер и дату рождения. Главная задача – сохранить достоинство, честь, и государственную тайну. Любые попытки соперника воспользоваться военнослужащим для нанесения ущерба России и ВС РФ должны пресекаться на корню. Всё, что остается, – ждать освобождения, которому командиры и начальники обязательно поспособствуют.
Ответственность
Её несет абсолютно каждый военный – вне зависимости от должности и звания. Все равны перед законом.
Военный обязан нести дисциплинарную ответственность. Если он совершил проступок, нарушил Устав, честь или мораль, то должен понести наказание.
Административную ответственность военные несут на общих основаниях. Но такие взыскания, как штрафы и исправительные работы, к ним применены быть не могут.
Гражданско-правовую ответственность они несут за неисполнение своего долга. Или за ущерб, причиненный государству. Также военные могут нести материальную ответственность. И уголовную. Но, обычно, за правонарушения их привлекают лишь к одному виду ответственности. В наказание военных подвергают дисциплинарным взысканиям. Если был нанесен материальный ущерб, то виновный возмещает его. От уголовной ответственности военный не освобождается, невзирая на его положение и звание.
О правах
Как уже говорилось в самом начале, не только ответственность и обязанности имеются у военных. У них есть ещё и права.
Каждый из них находится под защитой своего государства. Основные права и обязанности военнослужащих определены конституционными и федеральными законами. И никто не имеет права ограничивать их в свободах, которые им гарантированы властью. Также никому не позволено вмешиваться в служебную деятельность военных. За исключением, конечно, уполномоченных для этого лиц.
Но в остальном государство гарантирует своим защитникам не только правовую, но и социальную защиту. Их жизни и здоровье охраняются властями. Начальники и командиры, которые пренебрежительно относятся к правам военнослужащих и не исполняют свои обязанности по отношению к подчиненным, несут соответствующее наказание.
Оружие
Рассказывая о том, какие существуют основные обязанности военнослужащего, а также о его правах, нельзя не затронуть тему оружия. У людей, защищающих государство, есть право на его хранение, ношение, применение и использование. Причем как во время исполнения обязанностей, так и вне службы. Только при этом владелец оружия должен обеспечить его сохранность.
В особых случаях оно может быть применено. Военный имеет право прибегнуть к оружию, чтобы отразить вооруженное или групповое нападение на военные и государственные объекты, воинские части, подразделения, эшелоны, караулы и т.д. А ещё - если кто-то насильственно пытается завладеть техникой и вооружением.
Защитить гражданских и военнослужащих лиц также можно при помощи оружия. Но в том случае, если другой способ не представляется возможным. И если некто предпринимает противоправные действия, сопротивляется и отказывается прекратить их, то задержать его тоже разрешается, используя оружие.
Солдаты и матросы
Бо́льшая часть людей в ВС РФ – это рядовые. В нашей стране каждый парень должен пройти срочную службу. Что большинство из них и делает. И поначалу они все – рядовые (низшее звание). Некоторым удается заслужить за год звание ефрейтора или младшего сержанта. Но рядовых, по статистике, всё равно большинство. И об их обязанностях также необходимо рассказать, так как это – самая многочисленная категория в ВС РФ.
Все рядовые (солдаты и матросы) подчиняются командиру отделения. Они обязаны сохранить целостность имущества, которое им было выдано. Когда солдату вверяется оружие, он должен вернуть его исправным.
Всё, чему рядовых обучают командиры, они обязаны запоминать. Естественно, в основные, общие обязанности военнослужащих (рядовых) входит повседневная закалка и самоподготовка. Каждый солдат должен знать ФИО всех прямых начальников, их должности и звания, а также оказывать им должное уважение.
Рядовой обязан всегда быть одет по форме. За её состоянием надо бережно следить, как и за обувью. Оружие всегда должно быть исправным, вычищенным и готовым к бою. Требования безопасности, естественно, тоже надо соблюдать. А, если есть необходимость отлучиться, солдат должен подойти к командиру отделения, чтобы спросить разрешения. После – доложить о прибытии.
Особенности срочной службы
Вышеперечисленное – это ещё не всё, что должен будет делать солдат. Помимо физической, строевой, огневой, теоретической и служебной подготовки, его ещё ожидает дежурство, патрулирование и вахта. Одним словом – наряды. Каждый рядовой через них проходит.
Дежурство по роте подразумевает выполнение массы обязанностей. Во-первых, назначенный на эту должность следит за точным распорядком дня, сохранностью ящиков с боеприпасами, оружием и за правильным несением службы дневальными. Когда объявляют тревогу, дежурный поднимает личный состав. То же самое он делает и в установленное время (6:00). Если случается какое-то происшествие – принимает меры по его устранению. Это – самое основное. Список обязанностей исчисляется десятками пунктов.
Любому солдату может быть назначен объектовый, суточный и гарнизонный наряд. Иногда – вне очереди, но это за провинность.
Командир
То, что должны выполнять люди, под контролем которых находится целые части, роты, взводы, батальоны, тоже следует знать. Нередко, кстати, эту тему даже затрагивают в школах – для общего образования не помешало бы знать основные обязанности военнослужащих. ОБЖ – так называется предмет, в рамках которого данные знания школьники и получают. Обычно такие темы поднимаются в последнем классе, чтобы будущие защитники Родины знали, с чем им нужно будет иметь дело.
Так вот, нередко ученикам дают такой вопрос: «Перечислите основные обязанности военнослужащих и командира». Ответить на него можно довольно легко.
Главная задача командира – обучать своих подчиненных (солдат). Он укрепляет их любовь к Родине, прививает уважение к службе, военной технике и оружию, вырабатывает строевую выправку и улучшает физическую выносливость. Также контролирует выполнение подчиненными боевых задач. Причем не только в мирное, но и в военное время. Но ещё каждый командир обязан заботиться о солдатах, вникать в их нужды и обеспечивать всем необходимым. Видя перед собой достойный пример, рядовые будут с чувством долга выполнять свои основные обязанности военнослужащих.
ОБЖ, 11 класс просвещая в данной теме, также может пробудить в будущих солдатах интерес к армии. Так что основы безопасности жизнедеятельности - предмет довольно-таки полезный.
О несении службы
И напоследок – пару слов о том, в каких случаях военный человек считается находящимся на службе.
Он является таковым, если участвует в боевых действиях или выполняет задачи в условиях ЧП или вооруженного конфликта. Также человек несет службу, находясь при исполнении должностных обязанностей, боевого дежурства (наряда, караула), приказа или распоряжения, отданного командиром.
Если военный отправился в служебную командировку, попал в больницу, на сборы, в плен – он всё равно находится на службе. Более того, даже в случае его пропажи (безвестного отсутствия), формально так считается. В общем, если делать вывод – военный человек, принявший присягу, находится на службе всегда.
§ 111. Война сухопутная и морская, в отношении обычаев и законов для воюющих, существенно различаются, и потому мы рассмотрим те и другие отдельно. С точки зрения даже военных писателей, права и обязанности государств в военное время не отрицаются, но только оспаривается юридический их характер. По мнению одних военных писателей, соблюдение известных обычаев войны (Krigsgebrauch) дело совести и чувства гуманности воюющих армий. В образованности или цивилизации (Gesittung), в дисциплине, наконец, в правосознании народов эти писатели видят "те силы, которые должны содействовать проведению мирной культуры в область войны". Но если эти силы действительно существуют, то трудно понять, каким образом право, необходимое их выражение, может быть необязательно. С другой стороны, указывают на неопределенность военных обычаев и на отсутствие власти, которая принуждала бы к их исполнению. И то и другое совершенно справедливо, но нисколько не доказывает, что существующие обычаи войны не имеют обязательной силы. Необходимо только выяснить эти обычаи, определить, чтобы обеспечить однообразное их применение. Цель эта, в области свободных международных отношений, может быть достигнута только одним путем - международного соглашения. Другими словами, все дело в кодификации правил и обычаев войны, уже существующих и имеющих обязательную силу. Настоятельная необходимость разрешения этой задачи далеко не всеми сознается и одобряется. Не только среди представителей военного сословия, но и между публицистами распространено еще убеждение, что кодификация правил войны необходимо стеснит "свободу действия" сражающихся армий и может поставить в опасность сам успех военных операций и всей борьбы. Но такие опасения совершенно неосновательны. Можно ли говорить о "стеснении свободы" законом, если правило, в нем выражающееся, само по себе обязательно и без того соблюдается? Разве те обычаи войны, которые теперь признаются и должны получить определение в законе, не выработаны самой военной практикой? Одно из двух: или воюющие намерены добросовестным образом подчиняться праву войны, и тогда кодификация военных обычаев только облегчит их задачу, или не намерены; но тогда о самом праве войны не может быть речи. Но существует ли практическая надобность в определении военных обычаев, раз они исстари и без того соблюдаются войсками всякого цивилизованного государства? Мы полагаем - да. Можно доказать фактами, насколько в интересе самих воюющих армий выяснить существующие обязательные для них правила и поставить их вне всякого спора. Исторические факты и опыт последних войн показывают, что воюющие часто вступали в ожесточенные споры насчет обязательности того или другого военного обычая. Во время отечественной войны, после выступления французских войск из Москвы, генерал-адъютант барон Винцингероде был отправлен русским главнокомандующим к маршалу Мортье для переговоров. Несмотря на свое назначение быть парламентером, барон был взят в плен, ибо, по мнению Мортье, он не соблюл всех правил, обязательных для парламентеров, а именно: хотя и приближался к Кремлю в сопровождении казака, несшего пику с привязанным к ней белым платком, но не имел трубача и не испросил предварительно согласия быть принятым маршалом. Между тем, Император Александр I, узнав о плене Винцингероде, писал князю Кутузову, что "даже турки и азиатские народы умеют уважать выезжающих на переговоры", и приказал послать к французскому маршалу нарочного парламентера для объяснения, что Винцингероде "взят против всех правил, в войне соблюдаемых". Кутузов должен был вступить в переговоры об обмене Винцингероде на пленного французского генерала Ферьера. При неудаче переговоров предписано было, что жизнь этого генерала отвечает за сохранение жизни барона, и Ферьер должен был постоянно находиться на аванпостах, чтоб немедленно и непременно подвергнуться расстрелу, как только князь Кутузов узнает о смерти Винцингероде. В данном случае обе стороны признавали неприкосновенность парламентеров, но расходились в понимании условий, при которых она должна быть уважаема. В продолжении франко-прусской войны возник вопрос о законности войны партизанскими отрядами. Вольные стрелки, действовавшие против пруссаков, рассматривались германским военным начальством как бунтовщики и разбойники и расстреливались. С французской же точки зрения, это были самоотверженные защитники отечества, имеющие полное право быть признанными законною воюющей стороной. Много высказывалось также обвинений против германской армии за несоблюдение "свято чтимых" обычаев войны по поводу бомбардирования неукрепленных мест, невыпуска из осажденных крепостей женщин и детей и т.п. Едва ли надо доказывать, насколько вредны и опасны для воюющих эти нескончаемые обвинения и споры. Они отражаются гибельно на судьбе именно тех лиц, которые беззащитны или по своим стремлениям заслуживают полного уважения. От того или другого понимания правил войны часто зависит жизнь и судьба не только отдельных лиц, но целого населения. Споры ожесточают войну, порождают взаимное неуважение между воюющими, из коих каждый добросовестно верит в свою правоту, и, что еще важнее, возбуждают общественное мнение в нейтральных государствах, сильно влияющих на ход военных действий и в особенности на международную политику. По всем этим соображениям нельзя достаточно сильно настаивать на необходимости выяснить, наконец, какие же действительно права и обязанности несут воюющие во взаимных отношениях; какие границы должны быть поставлены действиям войск во время войны как по отношению к вооруженному неприятелю, так и мирному населению; какие обычаи войны обязательны? Брюссельская и Гаагская конференции 1874 и 1899 гг. желали восполнить существующий в этом отношении пробел в праве войны, который по отношению к больным и раненым воинам восполнен уже Женевской конвенцией. В Гааге, в 1899 г., была подписана конвенция о законах и обычаях сухопутной войны. В силу этого акта все подписавшие ее государства торжественно обязались издать для своих войск однородные наказы, в которые вошли бы все законы и обычаи войны, одобренные ими на Гаагской мирной конференции. К несчастью, в Гаагской конвенции не был указан срок, в продолжении которого такие наказы должны быть изданы. Этим обстоятельством воспользовались правительства и весьма немногие из них использовали принятое ими в 1899 г. обязательство. Весьма любопытен следующий факт. В 1874 г. русское правительство, по мысли автора настоящего курса, возбудило вопрос о кодификации законов и обычаев войны и созвало в Брюсселе международную конференцию для этой цели. Эта конференция не удалась, благодаря, в особенности, оппозиции Англии. В 1899 г., на Гаагской мирной конференции, Россия снова возбудила этот вопрос и специальной комиссии, из членов конференции под председательством автора, удалось достигнуть общего соглашения, несмотря на оппозицию представителей Англии. Однако в настоящее время в Англии уже издан наказ для английских войск согласно постановлениям Гаагской конвенции. Но в России такого наказа еще нет и наши войска не имеют понятия о постановлениях Гаагской конвенции относительно законов и обычаев войны. Habeant sua fata - conventiones! Мы остановимся на правилах войны, признаваемых обязательными для войск цивилизованных народов и касающихся: 1) неприятельских лиц и 2) прав и обязанностей оккупационной армии в отношении порядка, населения и имущества в занятой неприятельской местности. § 112. А. Права и обязанности воюющих в отношении неприятельских лиц. 1. Кого считать законным неприятелем? На основании современного права войны непосредственной целью военных действий должна служить неприятельская армия, т.е. вооруженные и организованные силы воюющих государств. Мирное население не обязано и не имеет права сражаться. Но при известных условиях и невоенные лица могут принять активное участие в войне, образуя из себя отряды ополченцев, вольных стрелков, добровольцев и т.п. Наконец, все население известной местности, ввиду приближающегося неприятеля, может взяться за оружие, чтобы отразить нападение. Должны ли все эти лица, партизанские отрады и поголовно восставшие обыватели, считаться воюющими и пользоваться охраной права войны? То или другое решение вопроса определяет не только судьбу непосредственно заинтересованных лиц, но и до известной степени напряженность и силу обороны страны и сам характер войны. Не все без исключения подданные воюющих государств суть взаимные неприятели. Ни одна современная война не может быть поголовной резней и взаимоистреблением. Как борьба организованная, война, с точки зрения современного права, должна вестись организованными силами, войсками, специально подготовленными к военным операциям. Все лица, входящие в состав этих сил, называются комбатантами. Кто законный комбатант и неприятель, разрешает вопрос: кто может пользоваться охраной военных обычаев и законов. Право на неприкосновенность жизни во время войны имеют только некомбатанты. Но, с другой стороны, на них же лежит обязанность не нападать на комбатантов. Как по отношению к мирному населению со стороны солдат, так и по отношению к войскам со стороны обывателей нарушение взаимной неприкосновенности есть преступление, наказываемое военно-уголовным законом. С этой точки зрения, должно быть обсуждаемо юридическое положение всякого рода партизанских отрядов, волонтеров и, наконец, участников в поголовном восстании. Только в качестве комбатантов они могут участвовать в военных действиях с правами воюющей стороны. Права и обязанности воюющих не признавались в 1870 г. германским высшим начальством за французскими вольными стрелками (franctireurs). В августе 1870 г. в прусском "Staatsanzeiger" была обнародована прокламация, определяющая те условия, при которых военное германское начальство соглашалось признавать этих лиц "законными врагами". От вольных стрелков требовалось, чтобы они имели письменное разрешение от своего правительства на военные действия, находились под начальством французских офицеров, носили военную форму и составляли часть организованной французской армии. В противном случае, они рассматриваются как разбойники и, будучи пойманы, подвергались расстрелу. Трудно было удовлетворить этим требованиям, и законность их энергично оспаривалась французским правительством. Но во время Наполеона I сами французы не признавали партизанские отряды законным неприятелем. Когда в 1813 г. германский партизан Лютцов был захвачен со всем его отрядом, то генерал Бертье распорядился сковать его и его товарищей попарно и отправить всех под конвоем в Савойю, где они должны были быть брошены в казематы, как уголовные преступники. Распоряжение это не получило исполнения. Еще менее соглашались воюющие государства признавать какие-либо права за населением, восставшим против неприятеля. Каждый инсургент, пойманный с оружием в руках, судился военно-полевым судом как преступник. В Германии и на Пиринейском полуострове Наполеон I неоднократно объявлял, что поселяне, взятые с оружием в руках, подлежат смертной казне. Лорд Веллингтон обнародовал в 1814 г., в южной Франции, прокламацию, в которой предупреждал, что восставшее население не должно надеяться на пощаду, что вооруженные французские крестьяне, в случае захвата, будут считаться не военнопленными, но преступниками, подлежащими повешению. Такие же прокламации были изданы князем Шварценбергом, главнокомандовавшим союзными армиями в 1814 г., Блюхером, Воронцовым, Бубна. Такова была господствовавшая военная практика по отношению к лицам, желавшим, в качестве добровольцев, защищать свою родину, пока Брюссельская конференция не выяснила точным образом этот крайне спорный вопрос. В Гаагской конвенции 1899 г. (ст. 1) вопрос разрешается следующим образом. Законным неприятелем признаются: Армия, ополчение и добровольческие отряды, ежели они удовлетворяют нижеследующим условиям: a) имеют во главе ответственное лицо; b) имеют определенный и явственно видимый издали отличительный знак; c) открыто носят оружие, и d) соблюдают законы и обычаи войны. Что касается поголовных восстаний, то Гаагская конвенция (ст. 2) определила юридическое положение только населения, восстающего с оружием в руках на незанятой неприятелем территории. Если это население, ввиду приближающегося неприятеля, добровольно возьмется за оружие, чтобы отражать нападающих, то должно считаться правильно воюющей стороной, хотя бы не имело времени организоваться в отряды, но под условием соблюдения законов и обычаев войны. Сравнение этих постановлений с практикой вполне убеждает, насколько Гаагская конференция была одушевлена желанием не стеснять ни в чем законного права народной обороны и обеспечить права добровольных защитников родины. Более гуманных и удобоисполнимых условий для права каждого волонтера или инсургента пользоваться преимуществами регулярных солдат никогда прежде не выставлялось, и трудно рассчитывать на что-нибудь большее в этом отношении. Насколько указанные в Гаагской конвенции требования от добровольцев не ограничивают права народной обороны, в этом можно убедиться, между прочим, из того, что приблизительно такие же условия были поставлены народным ополчениям, которые организовались в России в Отечественную войну. В манифесте об этих ополчениях от 6 июля 1812 г. требовалось, чтобы поселяне, их составляющие, находились под командой дворян, старост или городничих; для ополченцев была установлена обязательная форма; они обучались военному делу и, конечно, обязаны были соблюдать законы и обычаи войны. С другой стороны, история народных войн учит, что борьба совершенно неорганизованными массами никогда не достигала больших результатов и даже чаще в итоге приносила больше вреда, нежели пользы. Возбудить народ к сопротивлению неприятелю не трудно, но нелегко управлять его возбужденными силами и заставить подчиняться распоряжениям правительства. В большинстве случаев народные войны приводят к полной анархии, одинаково нежелательной ни для нападающего, ни для обороняющегося государства. Во всяком случае, ввиду современного состояния военного дела, построенного всецело на технике и системе, рассчитывать на поголовные восстания, как на средство обороны, положительно невозможно; вызывать их значит компрометировать судьбу безоружного и мирного населения. К составу вооруженных сил государства причисляются не только сражающиеся военные чины, но и лица несражающиеся, каковы: представители интендантского управления, разного рода военно-полевые чиновники, медики и т.п. К числу этих же лиц, принадлежащих к армии, хотя и не входящих в ее боевой состав, надо отнести поставщиков всевозможных предметов, маркитантов, равно и корреспондентов газет, следующих за армиями с разрешения главнокомандующих. Все эти лица называются некомбатантами в специальном смысле этого слова, но по установившемуся обычаю подвергаются всем опасностям войны и могут быть взяты в плен, как лица, служащие целям войны. Особенное положение занимает только медицинский персонал, охраняемый Женевской конвенцией. § 113. 2. Военнопленные. Как в теории, так и на практике наблюдается замечательное единодушие относительно положения лиц, которые подверглись военному плену. Главные начала, сюда относящиеся, всеми признаются и нашли свое выражение также в Гаагской конвенции 1899 г. (ст. 4-20). Военному плену подлежат все лица, входящие в состав вооруженных сил неприятеля, как солдаты, так и ополченцы; равным образом состоящие при армии: корреспонденты, подрядчики, гражданские чиновники и т.п. Военнопленные суть законные обезоруженные неприятели, но не "уголовные преступники". Они считаются во власти государства, а не отдельных захвативших их лиц, как в старое время. На этом основании они подчиняются военным законам и начальству взявшего их государства. Согласно "Временному положению о военнопленных", изданному в России 2 июля 1877 г., заведывание и надзор за пленными турками в пределах Империи поставлены были в зависимость от военного министерства. Турецкие военнопленные содержались при местных войсках, в виде команд, состоящих под начальством русских офицеров, унтер-офицеров и даже рядовых. Команды делились на роты, взводы и т.д. Пленные подчинялись действию русских военных постановлений и судились военным судом. По случаю русско-японской войны 1904 г. в России было издано в мае сего года: "Временное положение о военнопленных", в которое вошли все статьи Гаагской конвенции касательно военнопленных, равно и главные статьи положения 1877 г. с необходимыми изменениями. В силу сего Положения в первый раз было устроено в С.-Петербурге "Центральное Справочное Бюро о военнопленных" для сбора сведений и охраны интересов русских военнопленных в Японии и японских военнопленных в России. Весьма замечательно также изданное в 1893 г. французским правительством "Reglement du 21 mare 1893 sur les prisonniers de guerre". Права государства в отношении военнопленных и обязанности последних по отношению к государству заключаются в нижеследующем: 1. Воюющее государство может отпустить военнопленного на "честное слово", т.е. взять с него обязательство, что он не примет дальнейшего участия в войне. Освобожденный на этом условии обязан исполнить его добросовестно, и отечественное его правительство не вправе ни принимать, ни требовать от него услуг, противных данному слову. Военнопленный, не исполнивший своего обязательства и вторично захваченный, подвергается строгому наказанию. 2. Государство имеет право поселять военнопленных в тех местностях своей территории, какие найдет для этой цели удобными. Они могут быть содержимы в городах, крепостях или военных лагерях, с указанием той черты, за пределы которой не должны отлучаться под страхом наказания за побег. Но они не могут содержаться в местах, назначенных для ссылки уголовных преступников. Обращение с военнопленными должно быть человеколюбивое. Их нельзя заключать ни в тюрьмы, ни казематы иначе, как за совершенные преступления. Они не могут быть употребляемы на изнурительные и унизительные работы. Вся принадлежащая им частная собственность, за исключением оружия, остается в их пользу. Пример, как поступил Наполеон I с военнопленными: после взятия Яффы в 1799 г. у него оказалось на руках 6000 военнопленных. Желая от них освободиться, он приказал заколоть их всех штыками, а не расстреливать, "чтоб сберечь патроны" (il fallait menager les cartouches"). 3. Военнопленных дозволяется употреблять на общественные работы, не изнурительные и не унизительные и не имеющие прямого отношения к происходящей войне. Им не запрещается наниматься и на частные работы. Вырученные деньги частью поступают в казну на улучшение содержания военнопленных, частью возвращаются им при освобождении из плена. 4. Правительство берет на себя содержание доставшихся ему военнопленных и по общему правилу довольствует их наравне с собственными своими войсками в мирное время. 5. Всякое неповиновение со стороны военнопленных наказывается необходимыми мерами строгости, указанными в военных законах. 6. При попытке к побегу дозволяется употреблять против военнопленного оружие. В случае поимки виновный подвергается установленному наказанию; но при удачном побеге и новом захвате не судится за прежний проступок. Военный плен сам собой прекращается с заключением мира. Во время войны может последовать размен военнопленных, по взаимному соглашению сторон. Выкуп военнопленных, практиковавшийся в прежнее время, теперь неупотребителен. В силу Гаагской конвенции 1899 г., в воюющих государствах, с начала войны, должны учреждаться особенные справочные бюро для военнопленных; также и в нейтральных государствах, бывших принужденными обезоружить воюющих, вступивших на их территорию. Эти бюро должны давать всем заинтересованным лицам нужные сведения о военнопленных. § 114. 3. Раненые и больные. Между положением военнопленных и раненых и больных неприятельских лиц много общего. И те и другие есть законные защитники отечества, лишенные возможности сражаться. Поэтому они не считаются уже врагами и должны находить покровительство со стороны неприятеля. Главное различие заключалось лишь в санкции такого покровительства. Между тем как права и льготы, предоставленные военнопленным, обеспечивались до 1899 г. только обычаем, исключительное положение раненых охраняется с 1864 г. особым международным договором, Женевской конвенцией. Охрана судьбы больных и раненых воинов договорным порядком не составляет какой-либо новости, отличающей наше время от старого. Уже с давних времен заключались между воюющими специальные соглашения как о неприкосновенности раненых на войне, так и относительно одинакового за ними ухода, несмотря на национальность. С конца XVI до начала XIX в. насчитывают около 300 подобного рода договоров, заключенных между различными европейскими государствами. Но заслуга Женевской конвенции та, что она впервые установила общий порядок охраны раненых и больных неприятельских лиц, обязательный для всех государств, ее подписавших*(31). Происхождение Женевской конвенции тесным образом связано с появлением в свете сочинения женевца Дюнана (Dunant): "Souvenir de Solferino" 1862 г. Автор был очевидцем сольферинской битвы (1859 г.) и живыми красками изобразил, в особенности, несчастное положение раненых, которые погибали тысячами вследствие крайне недостаточного за ними ухода и отсутствия врачебной помощи. Для облегчения на будущее время тяжелой участи раненых Дюнан сделал воззвание к частной благотворительности и высказал мысль об организации в каждом государстве обществ, имеющих целью подание медицинской помощи больным и раненым во время войны. Мысль эта нашла поддержку в женевском благотворительном обществе, организовавшем, по почину своего председателя, Густава Муанье, международный съезд в Женеве, в 1863 г., на котором был принят проект об устройстве в каждом государстве частных комитетов для помощи раненым и было выражено желание, чтобы походные лазареты и медицинский персонал, оказывающий помощь раненым на полях сражений, были объявлены под охраной нейтралитета. Желание это могло быть осуществлено только посредством общего международного договора, который и был заключен в 1864 г. на международном дипломатическом конгрессе в Женеве, созванном по приглашению швейцарского союзного совета, поддержанного Наполеоном III. В конвенции постановляется, что походные лазареты и постоянные военные госпитали, учрежденные правительством, обществом и частными лицами, считаются неприкосновенными и пользуются уважением и покровительством со стороны воюющих, пока в них находятся раненые и больные. Неприкосновенность распространяется также на весь медицинский персонал этих учреждений, включая сестер милосердия, священников и прислугу, во все время исполнения ими своих обязанностей, и даже когда место их нахождения перейдет в руки неприятеля. В последнем случае от главнокомандующего зависит определить время и способ возвращения их в армию, при которой они состоят. Неприятель должен возвращать равным образом имущество походных лазаретов; но захваченное им имущество постоянных военных госпиталей остается в его пользу. Кроме того, охраняются от насилия все жители неприятельской страны, оказывающие помощь раненым. Дом, в который принят раненый или больной, свободен от постоя, а хозяин - от военной контрибуции. Медицинская помощь и уход оказываются одинаково всем больным и раненым, своим и чужим. Неприятельские раненые и больные, с согласия обеих сторон, могут быть немедленно переданы на аванпосты неприятеля. Выздоровевшие неприятельские раненые и больные, неспособные к продолжению службы, должны быть препровождены в отечество; способные к службе остаются на правах военнопленных или получают свободу на "честное слово". Отличительным знаком зданий и повозок, назначенных служить раненым и больным воинам, принят белый флаг с красным крестом, который помещается рядом с национальным флагом; врачебному и санитарному персоналу присвоена такая же повязка на рукаве. Еще до подписания Женевской конвенции были учреждены в различных европейских государствах "Общества Красного Креста", имеющие назначением подготовить в мирное время материальные и личные средства для помощи раненым. Центральным учреждением для этих обществ служит Международный Женевский комитет, объединяющий их деятельность. Все это учреждения частные, а не правительственные. Постановления Женевской конвенции скоро вызвали различные недоразумения, объясняющиеся недостатками ее редакции. Согласно конвенции, те лазареты и госпитали, которые охраняются военной силой, не пользуются неприкосновенностью (ст. 1). Но, очевидно, ни один лазарет не может обойтись в военное время без стражи. Постановление это, для устранения недоразумений, должно быть отредактировано более точно, как и другое - о праве неприятельских раненых и больных на одинаковый уход со своими (ст. 6), - постановление, в случае недостатка врачебного персонала и медицинских средств и массы раненых, трудно исполнимое. Затем, в конвенции требуется, чтобы выздоровевшие раненые, неспособные к военной службе, возвращались на родину (ст. 6). Что понимать под этой "неспособностью"? Может ли считаться неспособным к службе какой-нибудь гениальный стратег, лишившийся руки или ноги и выздоровевший в неприятельской стране? - Наконец, в Женевской конвенции нет вовсе постановлений относительно раненых во время военных действий на море. С целью исправить недостатки Женевской конвенции и восполнить пробелы собралась в Женеве, в 1868 г., новая конференция, которая выработала проект дополнительных постановлений из 15 статей, из коих последние 10 касаются ухода за ранеными на море. В этих статьях признается неприкосновенность за теми мелкими судами, которые во время сражений и после будут спасать погибающих и раненых; равным образом за медицинским персоналом на взятых неприятельских военных кораблях и торговыми судами, эвакуирующими раненых. Больные и раненые моряки пользуются покровительством и попечением неприятеля. Санитарные суда, снаряженные с разрешения правительства частными обществами для подания помощи погибающим, вместе с их экипажем, объявлены "нейтральными". Отличительный их знак - белая окраска с зеленой каймой и флаг с красным крестом, поднятый рядом с национальным. Но "дополнительные постановления" не были подписаны державами и обязательной силы не имели. Бывшие в 1884 г. в Женеве, в 1887 г. в Карлсруэ и в 1892 г. в Риме конференции "Красного Креста" ничего не прибавили и не изменили в Женевской конвенции. Только на долю Гаагской конференции мира 1899 г. выпала счастливая задача исполнить желание всех бывших международных конференций "Красного Креста" и обратить статьи 1868 г. в обязательный международный закон. 17 (29) июля была подписана в Гааге конвенция, в силу которой "Красный Крест" отныне распространяется также на военные действия на море. К сожалению, последняя, 10-я ст. касательно судьбы раненых и больных воинов, высаженных в нейтральных портах, вызвала протест со стороны Англии и Германии, и потому не ратифицирована державами. Войны, происходившие после 1864 г., показали, что если и бывали пререкания относительно исполнения Женевской конвенции, то происходило отчасти от вышеуказанных недостатков ее текста, но еще более от недостаточного знакомства войск с ее содержанием. В частности, последняя русско-турецкая война убеждает в крайней необходимости отыскать какие-нибудь гарантии, могущие обеспечить добросовестное исполнение этого международного договора со стороны воюющего, не понимающего гуманное его значение и пользу. Так, правительство турецкое, подписав Женевскую конвенцию еще в 1865 г., только в ноябре 1876 г. спохватилось насчет невозможности принять "красный крест", как отличительный знак, установленный конвенцией. После переговоров по этому предмету европейские державы согласились, как на временную меру, допустить для Турции санитарный флаг с "красным полумесяцем". Во время же войны оказалось, что войска турецкие не только ничего не знают о постановлениях Женевского акта, но даже не существует перевода его на турецкий язык. Перевод был сделан не ранее конца 1877 г. Неудивительно после этого, что совершались невероятные зверства над русскими ранеными, и покровительства "красного креста" в действительности не существовало. Русское правительство обязало свои войска соблюдать Женевскую конвенцию не только майским указом сената 1877 г., но и специальными распоряжениями главнокомандующего от 20 июня и 23 июля того же года, которые грозили нарушителям строгим наказанием*(32). Имея в виду явные недостатки и пробелы Женевской конвенции 1864 г., державы, принимавшие участие в Гаагской мирной конференции, поручили Швейцарскому федеральному правительству собрать международную конференцию для пересмотра Женевской конвенции. Два раза эта конференция созывалась в Женеве, но, по не совсем понятным причинам, швейцарское правительство оба раза отсрочивало открытие ее. § 115. 4. Дезертиры и мародеры. По общему правилу, освященному практикой и законодательством всех стран, беглые военные (дезертиры), в случае поимки их в рядах неприятельской армии или выдачи, не считаются военнопленными, но судятся как изменники. Преимуществами военнопленных не пользуются также мародеры, т.е. все лица, занимающиеся ограблением мертвых или раненых на полях сражений. Эти так называемые "гиены полей сражения" - явные преступники, которых военные законы всех государств предписывают казнить на месте преступления. § 116. 5. Лазутчики. Шпион (лазутчик), застигнутый с поличным и на месте преступления, всегда подлежал немедленному расстрелу или повешению. Тяжелая участь шпионов делает крайне важным точное определение понятия шпионства. Очевидно, не всякое лицо, захваченное в пределах неприятельской линии, может считаться шпионом. Весьма удачно определение шпионства в Гаагской конвенции (ст. 29): "Лазутчиком может быть признаваемо только такое лицо, которое, действуя тайным образом или под ложными предлогами, собирает или старается собрать сведения в районе действий одного из воюющих, с намерением сообщить таковые противной стороне". "Тайный образ действия" и "ложные предлоги", т.е. обман, - таковы существенные признаки шпионства, наказываемого по военным законам. С этой точки зрения, нельзя рассматривать как шпионов военных лиц, проникнувших в пределы действия неприятельской армии с целью рекогносцировки, если только можно распознать принадлежность их к военному званию. Не считаются шпионами также гонцы, военные и невоенные, исполняющие открыто свое поручение или не скрывающие его, равным образом воздухоплаватели, производящие разведки о неприятеле. Строгое наказание, которому подвергаются лазутчики, оправдывается крайним предлогом и опасностью их занятий для неприятеля. Само по себе шпионство не преступление и не всегда безнравственное дело. Часто оно исполняется не из корысти, но из патриотизма. Брюссельская декларация и Гаагская конвенция отчасти принимают во внимание это различие мотивов шпионства и дают ему некоторое удовлетворение, требуя, чтобы лазутчик, пойманный при совершении преступления, был предан суду и подлежал взысканию на основании законов государства, взявшего его в плен. Отсюда следует, что лазутчик не должен быть наказан суммарным порядком, без судебного разбирательства, и не подлежит непременно смертной казни, как вошло в обычай, и во всяком случае только тогда подвергается наказанию, если пойман на месте преступления. Поэтому шпион, исполнивший свое дело и благополучно вернувшийся к своей армии, не может быть наказан, если впоследствии будет захвачен неприятелем, но должен считаться военнопленным.
Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами, общевоинскими уставами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Защита государственного суверенитета и территориальной целостности Российской Федерации, обеспечение безопасности государства, отражение вооруженного нападения, а также выполнение задач в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации составляют существо воинского долга, который обязывает военнослужащего:
быть верным Военной присяге (обязательству), беззаветно служить народу Российской Федерации, мужественно и умело защищать Российскую Федерацию;
строго соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы Российской Федерации, требования общевоинских уставов, беспрекословно выполнять приказы командиров (начальников);
совершенствовать воинское мастерство, содержать в постоянной готовности к применению вооружение и военную технику, беречь военное имущество;
быть дисциплинированным, бдительным, хранить государственную тайну;
дорожить воинской честью и боевой славой Вооруженных Сил, своей воинской части, честью своего воинского звания и войсковым товариществом, с достоинством нести высокое звание защитника народа Российской Федерации;
соблюдать общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации.
17. Военнослужащий должен быть честным, храбрым, при выполнении воинского долга проявлять разумную инициативу, защищать командиров (начальников) в бою, оберегать Боевое знамя воинской части.
18. Военнослужащий обязан проявлять патриотизм, способствовать укреплению мира и дружбы между народами, предотвращению национальных и религиозных конфликтов.
19. Военнослужащий обязан уважать честь и достоинство других военнослужащих, выручать их из опасности, помогать им словом и делом, удерживать от недостойных поступков, не допускать в отношении себя и других военнослужащих грубости и издевательства, содействовать командирам (начальникам) и старшим в поддержании порядка и дисциплины. Он должен соблюдать правила воинской вежливости, поведения, выполнения воинского приветствия, ношения военной формы одежды и знаков различия.
Обо всех случаях, которые могут повлиять на исполнение военнослужащим его обязанностей, а также о сделанных ему замечаниях он обязан докладывать своему непосредственному начальнику.
За нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, связанное с унижением чести и достоинства, издевательством или сопряженное с насилием, а также за оскорбление одним военнослужащим другого виновные привлекаются к дисциплинарной ответственности, а при установлении в их действиях состава преступления - к уголовной ответственности.
20. Военнослужащий обязан знать и соблюдать в повседневной деятельности требования безопасности военной службы. Он должен заботиться о сохранении своего здоровья, повседневно заниматься закаливанием, физической подготовкой и спортом, воздерживаться от вредных привычек (курения, употребления алкоголя), не допускать употребления наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, новых потенциально опасных психоактивных веществ либо других одурманивающих веществ.
(см. текст в предыдущей редакции)
21. По служебным вопросам военнослужащий должен обращаться к своему непосредственному начальнику, а при необходимости с разрешения непосредственного начальника - к старшему начальнику.
По личным вопросам военнослужащий также должен обращаться к непосредственному начальнику, а в случае особой необходимости - к старшему начальнику.
При обращениях (внесении предложения, подаче заявления или жалобы) военнослужащий руководствуется законодательством Российской Федерации и Дисциплинарным уставом Вооруженных Сил Российской Федерации.
22. Военнослужащий обязан знать и соблюдать нормы международного гуманитарного права, правила обращения с ранеными, больными, лицами, потерпевшими кораблекрушение, медицинским персоналом, духовными лицами, гражданским населением в районе боевых действий, а также с военнопленными.
23. Военнослужащий в ходе боевых действий, даже находясь в отрыве от своей воинской части (подразделения) и в полном окружении, должен оказывать решительное сопротивление противнику, избегая захвата в плен. В бою он обязан с честью выполнить свой воинский долг. Если военнослужащий, находясь в беспомощном состоянии, в том числе вследствие тяжелого ранения или контузии, будет захвачен противником в плен, он должен искать и использовать любую возможность для своего освобождения и освобождения своих товарищей из плена и возвращения в свою воинскую часть.
Военнослужащий, захваченный противником в плен, при допросе имеет право сообщить только свою фамилию, имя, отчество, воинское звание, дату рождения и личный номер. Он обязан сохранять честь и достоинство, не разглашать государственную тайну, проявлять стойкость и мужество, помогать другим военнослужащим, находящимся в плену, удерживать их от пособничества противнику, отвергать попытки противника использовать военнослужащего для нанесения ущерба Российской Федерации и ее Вооруженным Силам.
За военнослужащими, захваченными в плен или в качестве заложников, а также за интернированными в нейтральных странах сохраняется статус военнослужащих. Командиры (начальники) обязаны принимать меры по освобождению указанных военнослужащих в соответствии с нормами международного гуманитарного права.
§ 131. Основное положение, на котором зиждется современное право нейтралитета, заключается в полном невмешательстве государства в войну, так что всякое косвенное или прямое вмешательство нейтрального в войну лишает его охраны нейтралитета и дает воюющему право рассматривать его как неприятеля. Поэтому нейтральное государство, оказывающее одному из воюющих союзную помощь, на основании заключенного договора, может быть предметом военных действий со стороны другого. В настоящее время нейтралитет может быть только абсолютный. Те различия, которые и теперь еще допускаются некоторыми писателями, доказывающими, что нейтралитет бывает "полный" и "неполный", "договорный", "благожелательный" (neutralite bienveillante), не имеют никакого значения. Нейтралитет есть безусловное неучастие в военных действиях. Из этого положения вытекают следующие три основные принципа: 1) Нейтральное государство обязано не допускать на своей территории никаких враждебных действий или продолжения их со стороны воюющих, но вместе с тем не имеет права препятствовать операциям воюющих вне нейтральной территории. 2) Нейтральное государство не должно разрешать вмешательство в войну со стороны своих подданных. 3) Нейтральное государство имеет неотъемлемое право на продолжение во время войны, насколько фактически возможно, мирных сношений с обеими воюющими сторонами. Война не прекращает сама собой в особенности торговли нейтрального с воюющими, и только блокада, законным образом установленная, и военная контрабанда ограничивают в этом отношении свободу нейтральных. Развитием этих принципов являются нижеследующие троякого рода права и обязанности нейтральных: 1) права и обязанности в отношении территориальном; 2) права и обязанности по отношению к лицам, подданным нейтральных государств, и 3) права и обязанности в отношении торговли. § 132. 1. Действие права нейтралитета по отношению к территориальному верховенству. Права и обязанности нейтрального государства в отношении своей территории суть: a) отрицательные и b) положительные. Первые состоят в недопущении в пользу воюющих нарушения территориальных прав нейтрального государства, вторые - в положительных мерах, принимаемых с целью обеспечения неприкосновенности этих прав. a) К отрицательным правам и обязанностям нейтральных в отношении своей территории можно отнести нижеследующие. aa) Нейтральная территория есть убежище, охраняющее от военных действий все вещи и лица, на ней находящиеся. На этом основании в пределах нейтральных владений как сухопутных, так и водных, безусловно запрещаются всякого рода военные операции и действия, преследующие военные цели, как-то: продолжение борьбы с неприятелем, перешедшим на нейтральную территорию; набор (вербовка) солдат; снаряжение каперов или военных судов для одного или обоих воюющих и т.п. В прежние времена вербовка солдат на нейтральных территориях была обычным явлением и не считалась нарушением нейтралитета. Мало того, целые отряды солдат отдавались нейтральными внаймы воюющим. В настоящее время о найме войск, понятно, не может быть и речи. Но попытки вербовать на нейтральной территории солдат и даже организовать отряды для войны с неприятелем встречались в последнее время. Между прочим, в Женеве, в 1870 г., было опубликовано через газеты приглашение, обращенное к французам, составить франтирерский отряд для борьбы с пруссаками. Швейцарский союзный совет не оставил этот факт без внимания и предписал женевским властям строго следить, чтобы на швейцарской территории не организовывались и не вооружались отряды франтиреров, равно запрещать обнародование с этой целью всякого рода воззваний. Ни в каком случае не дозволяется снаряжение в нейтральных водах военных судов или каперов и вообще обращать нейтральную территорию в базу военных операций. Когда в 1808 г. прусский король, находясь в мире со Швецией, разрешил России снарядить в Мемельском порту десантную эскадру против Швеции, он знал, что нарушает свои обязанности главы нейтрального государства и вызовет против Пруссии враждебные меры как со стороны Швеции, так и ее союзницы, Англии. Вопрос о снаряжении каперов в портах нейтрального государства подробно изучался в переговорах между правительствами Вашингтонским и Лондонским по делу об Алабаме. Стороны заключили в 1871 г. Вашингтонский трактат, определяющий обязанности в рассматриваемом отношении каждого нейтрального государства. Правила, в нем выставленные и подробно развитые Институтом международного права на съезде в Гааге, в 1875 г., заключаются в следующих трех основных положениях. Нейтральное правительство обязано: во-первых, употреблять должное старание (to use due diligence), чтобы в пределах своей юрисдикции предупреждать снаряжение и вооружение всяких кораблей, имеющих назначение участвовать в войне против государства, с которым оно само в мире, во-вторых, ни дозволять, ни терпеть, чтоб какая-либо воюющая сторона обращала его воды в базу своих военных операций; в-третьих, зорко следить в своих водах и портах за всеми лицами, с целью предупредить всякое нарушение этих правил. Чтобы избавить себя от нареканий со стороны воюющих государств, нейтральные принимают двоякого рода меры с целью предупредить вмешательство своих подданных в войну: они или обнародывают специальные законы (как английский и североамериканский Foreign-Enlistment Act), или издают ad hoc, на случай каждой войны, особенные распоряжения. В особенности целесообразен первый способ. В североамериканском Foreign-Enlistment Act 1818 г. точно определены условия, необходимые для сохранения за территорией Соединенных Штатов полного нейтралитета. Английские подобные же акты 1819 и 1870 гг. только развивают американские положения. Впрочем, в начале последней русско-турецкой войны английское правительство нашло нужным еще обнародовать специальную прокламацию, запрещающую вербовать в Англии солдат или обращать английскую территорию и воды в базу военных операций. bb) Нейтральное государство должно не дозволять устраивать у себя призовые суды воюющих, продажу призов и проход через нейтральную территорию армий воюющих. Например, в 1806 г. Наполеон I, будучи в мире с Пруссией, провел свои войска через принадлежащий ей Аншпах, несмотря на протесты прусских властей. В 1805 г. император Александр I неоднократно обращался к прусскому королю с просьбами о разрешении провести русскую армию через его владения, но получил отказы, так как Пруссия боялась вызвать этим объявление войны со стороны Наполеона. Наконец, состоялось секретное соглашение по этому предмету, но ранее его осуществления сам Наполеон, вступив на нейтральную Прусскую территорию, дал России право сделать то же самое. В 1813 г. союзные армии, под начальством князя Шварценберга, прошли через нейтральную швейцарскую территорию, не обращая внимания на протесты швейцарского правительства. В настоящее время проход войск через нейтральную территорию всегда рассматривается как неуважение или нарушение нейтралитета, и если русская армия в войну 1877-1878 гг. направилась в Турцию через румынскую территорию, то на основании специального соглашения и в силу союза России с Румынией. cc) Транспортировка воюющими через нейтральную территорию амуниции и военных запасов точно так же не разрешается. Но эвакуация этим путем больных и раненых воинов не дозволяется только в пользу одного воюющего в явный вред другому. Статья 59 Гаагской конвенции 1899 г. категорически разрешает вопрос о перевозке раненых через нейтральную территорию в смысле гуманности. Она гласит: "Нейтральное государство может разрешить перевозку по своей территории раненых и больных, принадлежащих к воюющим армиям, под условием, чтоб везущие их поезда не перевозили ни войск, ни военных припасов. В этом случае нейтральное государство обязано принять необходимые меры предосторожности и надзора..." dd) Воюющим не дозволяется делать на нейтральной территории государственные займы. § 133. b) Положительные права и обязанности, принадлежащие нейтральным в отношении территориальном, суть нижеследующие: aa) Разоружение неприятельских отрядов, перешедших границу нейтральной территории, и водворение их как можно далее от театра военных действий. Для безопасности самого нейтрального государства обезоруженные неприятельские войска могут быть содержимы в крепостях или лагерях. От нейтрального правительства зависит разрешить офицерам оставаться на свободе, с отобранием от них обязательства не отлучаться, под честным словом, из пределов нейтральной территории. Продовольствие, пища и одежда водворенных воюющих падает на нейтральную державу. Но по окончании войны она освобождает задержанных и имеет право на справедливое вознаграждение со стороны отечественного их государства (Гаагская конвенция, ст. 57 и 58). bb) На обязанности нейтрального государства лежит освобождение призов, сделанных в пределах его территориальных вод. В 1789 г. возникла весьма любопытная переписка между Россией и Пруссией, вследствие того, что австрийское судно "Princesse de Ligne", находившееся, по словам русской ноты от 25 июля 1789 г., в данцигской гавани, под защитой прусских батарей, было захвачено шведским капером с грузом, составляющим собственность русского подданного и имевшим назначение Петербург. Павел I требовал возвращения судна и удовлетворения от Пруссии. Но последняя доказывала, что судно "Princesse de Ligne" не находилось под действием прусских батарей будучи удалено от них на расстоянии 6360 футов, т.е. находилось в открытом море. Русское правительство согласилось с этими доводами. cc) Военным судам воюющих государств отказывается в пребывании в портах и гаванях нейтрального государства. Но, по исключению, во время непогоды или по случаю аварии, а также для пополнения запасов продовольствия и угля, необходимых во время перехода до ближайшего отечественного порта, обыкновенно дозволяется заходить в нейтральные порты военным кораблям обоих воюющих. Если бы при этих условиях в нейтральных водах встретились два неприятельских корабля, то, по уходе одного, другой задерживается по крайней мере в продолжение суток, чтоб дать первому время уйти и не подвергнуться нападению. dd) Нейтральное государство обязано принять меры, чтобы военные суда, допущенные в его воды, не злоупотребляли гостеприимством: не вооружались, не сражались и т.п. Всякое подобное злоупотребление может быть остановлено вооруженной силой. ee) Нейтральное государство обязано, насколько возможно, противодействовать воюющим злоупотреблять его флагом. Но дозволяется поднятие воюющим нейтрального флага, как военная хитрость, под условием только, при вступлении в бой, заменить этот флаг национальным. Так, например, в начале последней войны русские суда обвинялись в поднятии итальянского флага при встрече с турецким флотом, но это была военная хитрость. ff) Нейтральное государство обязано принимать надлежащие меры против организации на своей территории подвоза, равно и складов военной контрабанды. § 134. 2. Действие права нейтралитета в отношении лиц. Как сказано выше, в прежнее время допускалось в широкой степени участие нейтральных подданных в войне. Наем солдат на нейтральной территории, выдача нейтральным подданным каперских свидетельств не считались действиями, нарушающими нейтралитет. В настоящее время нейтральное государство обязано: a) не дозволять вмешательство своих подданных в военные действия. Но отсюда не следует, чтобы нейтральное правительство было обязано удерживать отдельных частных лиц, своих подданных, от поступления в ряды воюющих армий. Обязанность эта существует только по отношению к служебному персоналу и, в частности, по отношению к офицерам, которые могут отправиться под знамена воюющих, только выйдя в отставку или получив увольнение. На таком же основании участвовали в сербско-турецкой войне 1876 г. русские добровольцы. Между ними были и офицеры, но прежде чем отправиться в Сербию, они обыкновенно получали отставку. Английские офицеры, в последнюю русско-турецкую войну, в значительном числе сражались против русских в рядах турецкого войска и флота. Можно предполагать, что они также вышли предварительно в отставку из английской службы. По крайней мере, так смотрело на них русское военное начальство, хотя иногда были веские основания сомневаться в действительном их увольнении от английской военной службы. Сражаясь в качестве английских военнослужащих, они заслуживали бы наказания в своем отечестве и давали бы право обвинять последнее в нарушении нейтралитета. b) В ином положении находятся военные агенты нейтральных держав. Они посылаются к армиям воюющих с научно-военными целями или с политическими поручениями, и служат официальными представителями своих правительств. В этом качестве они пользуются неприкосновенностью, но насколько ни словом, ни делом не вмешиваются в военные операции. В противном случае они комбатанты, подлежащие всем последствиям военных действий: смерти и военному плену. Так, английский генерал, сэр Арнольд Кэмбалл, состоявший военным агентом при армии Мухтара-паши, в войну 1877-1878 гг., как доказывали некоторые факты и известия самих англичан, руководил операциями турок. Поэтому, захваченный русскими, он был бы простым турецким военнопленным. c) Нейтральное государство вправе и обязано оказывать своим подданным, находящимся на территории воюющих государств, всякое покровительство и защиту. Дипломатические агенты и консулы нейтральных государств имеют право продолжать на территории воюющих исполнение своих обязанностей, с тем только условием, что ни они, ни их соотечественники не освобождаются от различного рода стеснений и неприятностей военного положения, если добровольно остаются на театре войны. d) Нейтральные подданные должны уважать законные распоряжения воюющих государств. К числу таких распоряжений относятся, между прочим, правила, издаваемые воюющими, по случаю минных заграждений своих портов и гаваней. Так, Россия в войне с Турцией 1877-1878 гг. применила это новое средство обороны к своим черноморским портам и обнародовала особые правила, которые обязаны были соблюдать капитаны судов при входе и выходе из портов. Понятно, что несоблюдение этих правил подвергает опасности, прежде всего, самого виновного, но также и обороняющееся государство, которое, в случае прорыва цепи заграждений, рискует пострадать от неприятельского нападения. Нет сомнения относительно права воюющего государства погасить свои маяки, с целью затруднить неприятелю доступ к своим берегам. Нейтральные державы не могут претендовать на убытки, могущие последовать отсюда для их торговых интересов. Сопровождающие воюющие армии доктора, корреспонденты газет и простые флаперы или, как их называют, Schlachtenbummler, подвергаются всем неизбежным последствиям военных действий и могут быть взяты в плен, исключая докторов, исполняющих свои обязанности под охраной "красного креста"; они при первом удобном случае препровождаются обратно к неприятельской армии. Воюющее государство имеет право подвергать иностранцев, подданных нейтральных государств, которые находятся на его территории или в занятой неприятельской местности, всем мерам, вызываемым военным временем и военной необходимостью и обязательным также для собственных его подданных. Так, например, оно может, в случае надобности, захватить в своих портах нейтральные коммерческие суда и воспользоваться ими для своих военных целей (jus angariae). Германское военное начальство распорядилось, во время осады Парижа, потопить 6 английских судов с грузом каменного угля, стоявших на Сене, чтобы прекратить доступ неприятелю по реке в местности, занятой немецкими войсками. Германское правительство оправдывало перед английским свой образ действия в данном случае правом необходимой обороны, но признало себя обязанным вознаградить потерпевших. e) Нейтральное правительство, как сказано выше, обязано не покровительствовать своим подданным в подвозе воюющим предметов военной контрабанды, ни его разрешать. Но нельзя обвинять нейтрального в неисполнении своих обязанностей, если доставкой военной контрабанды занимаются отдельные лица, подданные его, на свой собственный страх и риск. Требовать от нейтрального государства учреждения специального надзора за торговлей своих подданных нельзя. В таком же смысле было сделано заявление английским правительством русскому в июне 1877 г. По мнению королевского правительства, "согласно международному праву, нейтральный отправитель военной контрабанды не совершает никакого преступления против своего государя, и нейтральная держава не обязана запрещать своим подданным, или наказывать их, если они пытаются везти такие предметы морем воюющим государствам". Руководствуясь этим принципом, английское правительство отказало в исполнении требования, предъявленного нашим правительством, задержать 50 млн. патронов, заказанных турецким правительством в Бирмингаме и подлежавших отправке в Константинополь. В том случае, когда отдельные подданные из своих коммерческих видов рискуют своей собственностью подвозом военной контрабанды, нельзя подозревать у нейтрального государства намерения вмешаться в войну. f) Нейтральным подданным, получившим в мирное время заказ на поставку военных судов, не может быть разрешено исполнение этого заказа в военное время для воюющих, ибо такие суда не могут быть выпущены из нейтрального порта без нарушения нейтралитета. g) Нейтральным подданным запрещается наниматься за счет воюющих для перевозки войск, амуниции и вообще предметов военной контрабанды, или в качестве лоцманов на военные суда воюющих держав. В этом случае нейтральные подданные уже прямо вмешиваются в войну, и наказания их одной конфискацией судна недостаточно; они могут подвергнуться, в качестве воюющих, военному плену. § 135. 3. Права нейтральной торговли. Свобода нейтральной торговли является одним из самых важных вопросов для каждой нейтральной державы. Нейтральные государства заинтересованы не только в свободных сношениях друг с другом, но и с воюющими, насколько это возможно во время войны. Отсюда понятна необходимость точного определения прав нейтральной торговли по отношению к воюющим. Из исторического очерка нейтралитета видно, что в отношении нейтральной торговли действовали различные системы, из коих английская, заимствованная из Consolato del Mare, допускала конфискацию неприятельской собственности на нейтральном корабле и уважала нейтральную собственность на неприятельском корабле; напротив, континентальная требовала, чтобы нейтральный флаг покрывал неприятельский груз, и чтобы собственность нейтральная была неприкосновенна на неприятельских судах. Согласно первой системе, судьба неприятельской частной собственности всегда подвергала опасности захвата нейтральную. На чем же основывалось это право неуважения неприкосновенности нейтральной собственности? - Существуют различные объяснения. Одни авторы доказывают, что право воюющего государства, в случае столкновения с правом нейтрального, всегда имеет преимущество, есть первенствующее право необходимости. Но согласиться с этой точкой зрения значит совершенно отказаться от нейтральной торговли, потому что воюющий всегда может найти, что она нарушает его интересы, и нанести ей удары. Противники этой теории исходят из другого, совершенно правильного начала, что нейтральное судно есть часть нейтральной территории и потому настолько же неприкосновенно, насколько неприкосновенно само государство, не участвующее в войне. Следовательно, на нейтральном судне может быть конфискована только военная контрабанда. Таким образом, в принципе, нейтральный флаг покрывает неприятельский груз, за исключением предметов военной контрабанды. В настоящее время это положение сделалось действующим правом в силу 2-й и 3-й ст. Парижской декларации 1856 г. Но в Англии и теперь еще некоторые юристы защищают разумность правила Consolato del Mare, которое дает возможность вредить нейтральной торговле в пользу воюющих. Согласно с ныне действующим правом должен быть разрешен в утвердительном смысле и другой вопрос, относящийся к нейтральной торговле: о праве нейтрального государства воспользоваться новой отраслью торговли, которую предоставляет ему та или иная воюющая сторона на время войны, например, каботажной торговлей, которую в мирное время некоторые государства признают исключительным правом местных подданных. Нейтральная торговля во время войны свободна, и всякая собственность нейтральная, в принципе, должна считаться неприкосновенной.
При котором оно не участвует в войне и не оказывает непосредственной помощи воюющим.
Права и обязанности нейтральных государств во время войны, воюющих сторон в отношении нейтральных государств, а также физических лиц как нейтральных, так и воюющих государств регламентируются V Гаагской конвенцией о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны 1907 г., в соответствии с которой территория нейтрального государства является неприкосновенной и не может быть превращена в театр военных действий.
Проводить через территорию нейтрального государства войска и военные транспорты воюющим государствам запрещается. Нейтральное государство не должно разрешать воюющим государствам создавать, устанавливать или размещать на своей территории радиостанции и другие средства связи и технические приспособления. Нейтральное государство может разрешать воюющим (на равных началах) пользоваться своими средствами связи. Не допускается снабжение нейтральными государствами воюющих государств оружием , военными и другими материалами. Нейтральное государство вправе отражать покушения на его нейтралитет с помощью своих вооруженных сил. Если войска одной из воюющих сторон окажутся натерритории нейтрального государства, оно обязано интернировать их и разместить вдали от театра военных действий. Нейтральное государство вправе разрешить перевозку по своей территории раненых и больных воюющих сторон при условии отсутствия в транспортах оружия и боеприпасов. Нейтральное государство обязано не допускать открытия вербовочных пунктов и формирования на своей территории военных отрядов для воюющих. Нейтральное государство не несет ответственности, если его граждане в одиночку переходят границу и вступают в армию воюющих.
Нейтралитет в морской войне регулируется XIII Гаагской конвенцией о правах и обязанностях нейтральных держав в случае морской войны 1907 г., согласно которой в территориальных водах нейтрального государства запрещаются любые военные действия со стороны воюющих. Нейтральное государство обязано не допускать снаряжения или вооружения одной из сторон любого судна, а также его выхода из территориальных вод, если есть основания полагать, что оно примет участие в боевых действиях на стороне одного из воюющих.
Воздушное пространство над территорией нейтрального государства неприкосновенно. Запрещаются пролет через него летательных аппаратов воюющих сторон, преследование противника или вступление с ним в бой. Воюющим сторонам допускается транспортировка на самолетах больных и раненых воюющих сторон.
