(Веревское сельское поселение Гатчинского муниципального района Ленинградской области), который относится к Гатчинской и Лужской епархии Русской православной церкви.
В ноябре 2013 года Главным следственным управлением Следственного комитета РФ по городу Санкт-Петербургу Глебу Грозовскому было предъявлено заочное обвинение по признакам преступлений, предусмотренных пунктом "б" части 4 статьи 132 УК РФ (насильственные действия сексуального характера).
По версии следствия, священник Глеб Грозовский . Один эпизод произошел, по данным Следственного комитета РФ, летом 2011 года в православном детском лагере в Ленинградской области, еще два — в июне 2013 года на острове Кос в Греции.
В 2013 году до того, как на родине его заподозрили в сексуальном насилии священник , где . Изначально он заявлял, что был направлен туда в командировку по линии РПЦ, однако позже выяснилось, что отъезд .
6 ноября стало известно, что Грозовский по собственной просьбе на время расследования уголовного дела. 18 ноября священник Глеб Грозовский до окончания расследования.
Некоторые СМИ сообщали, что дело против священника заказное, за его возбуждением якобы стоит отец ребенка, отчисленного из православного лагеря. 11 ноября 2013 года Глеб Грозовский обнародовал видеообращение, в котором заявил, что получал угрозы от Сергея Зазимко, ребенок которого был отчислен из православного лагеря, где работал священник. Петербуржец Зазимко назвал провокацией утверждения о том, что он якобы является "заказчиком" уголовного дела. В свою очередь следствие, комментируя утверждения о некоем "заказе" против священника, заверило, что никакого "заказчика" не существует, а обвинение .
29 декабря сестра священника Любовь Грозовская сообщила, что около 400 человек подписали ходатайство Грозовскому на личное поручительство, в их числе чемпионы мира по боксу Нина Абросова и Дмитрий Кириллов. Известный миссионер РПЦ протодиакон Андрей Кураев заявил, что знает Грозовского как достойного христианского пастыря. Глава администрации Веревского сельского поселения охарактеризовал Грозовского как , живо участвующего в жизни поселения.
Экстрадиция была отложена из-за обращения адвоката Грозовского в Высший суд справедливости с требованием гарантировать священнослужителю безопасность на родине. 1 августа 2016 года стало известно, что Высший суд справедливости Израиля на экстрадиционный ордер.
7 сентября 2016 года Глеб Грозовский из Израиля и выдан российским правоохранительным органам.
17 сентября он был доставлен в СИЗО Петербурга. Следственный комитет Петербурга очно Грозовскому в совершении развратных действий в отношении трех девочек.
В сентябре 2016 года следователем Главного следственного управления СК РФ по Петербургу адвокат Грозовского был отстранен от защиты .
Ранее адвокат заявлял, что нашел людей, которые дали показания, "свидетельствующие о невозможности совершения преступления". По его словам, следователь после допроса этих лиц отстранил его от участия в деле, заявив, что эти показания "противоречат позиции отца Глеба". В ноябре Октябрьский районный суд Петербурга года отклонил жалобу на отвод адвоката. В конце декабря стало известно, что руководитель Петербургского управления СК РФ Александр Клаус
Никифоров : - Добрый день! Радио «Радонеж» уже более двух лет следит за судьбой священника Глеба Грозовского, обвиненного в тяжелых преступлениях. Мы не поверили в его вину, сами проводили расследование, но нам не поверили, ни адвокатам, ни журналистам. В результате он был осужден. Был апелляционный суд, который, мы надеялись, все-таки учтет показания оправдательные по отношению к отцу Глебу, потому что все мы, и на «Радонеже», и все в Церкви, кто следил за этим делом, погрузились, прямо скажем, в уныние, апатию. Нам показалось, что суд просто неправомочный и добиться правды невозможно. Сейчас я хотел бы узнать, в каком состоянии дело на сей день? Первым я попросил бы высказаться общественного адвоката отца Глеба Андрея Алексеевича Мурашко. Он по телефону говорит из Питера. Андрей Алексеевич, добрый день! Что произошло, где отец Глеб?
Мурашко : - Здравствуйте. Спасибо, что вы освещаете это дело в своих передачах. Конечно же, ставить точку рано. Отец Глеб сейчас находится в поселке Мурмаши, в Мурманской области, на территории исправительной колонии №18 УФСИН России по Мурманской области. Чувствует он себя хорошо и бодро, чем вселяет в нас некий оптимизм для дальнейших действий. Один человек говорил, что может показаться, что среди лукавых людей преуспевает, но, в конце концов, я думаю, что оно рухнет.
Никифоров : - Как настроение отца Глеба?
Мурашко : - В настоящее время он помогает в Петропавловском храме поселка Мурмаши священнослужителю. Этот храм находится на территории колонии и, как я сказал, точку в этом деле ставить рано. Борьба продолжается. И я давно слежу за этим делом, был неоднократно в Израиле, в тюрьмах, где его и ставили на колени, обливали водой, заставляли носить оранжевую куртку арестанта, то есть можно сломать кого угодно, но не Грозовского. Я не поленился и пошел в Государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга на Шпалерной, и поднял всю историю семьи Грозовских. Оказалось, что это были правдоискатели, их семья пострадала в четырех поколениях. И даже его отец протоиерей Виктор Грозовский, родители которого репрессированы, тоже вышел из этой системы политических репрессий и преемственность поколений, видимо, принял сын, тоже пострадав.
Никифоров : - Как Церковь отнеслась к этому делу? Он запрещен к священнослужению или исторгнут из сана, что произошло?
Мурашко : - В настоящее время мы готовимся к подаче надзорной жалобы в Верховный суд. В данной ситуации сейчас мы подали лишь конституционную жалобу. И до вердикта Верховного суда, я думаю, что священноначалие каких-либо действий, связанных с его извержением из сана, предпринимать не будет. Он временно запрещен, как это обычно бывает на период расследования и принятия окончательного решения. Как я говорил, он помогает в храме с благословения местного митрополита и, насколько я знаю, митрополит даже посещал его в поселке Мурмаши. Поэтому Церковь внимательно следит за судьбой отца Глеба. Не дает его в обиду, подтверждением является ваша передача на православном радио. И вся общественность внимательно следит за этим делом.
Никифоров : - Спасибо большое. Последний вопрос: Вы, как наблюдатель, независимый человек, общественный адвокат, можете говорить какие-то вещи более прямо. Скажите, кто все-таки мог быть заказчиком, потому что мы должны понимать, кому это было нужно, в конечном счете?
Мурашко : - Понимаете, в продолжение моего разговора о том, что сын перенял традицию отца, который был жертвой политических репрессий... Дело в том, что отец Глеб по природе правдолюб. И по моему собственному глубокому убеждению, пострадал он за то, что на уровне епархии создал угрозу перераспределения государственных средств для наркоманов, которые для кого-то статистические единицы для получения бюджетных средств. Они люди, которые нуждаются в помощи и социализации. И собственно говоря, эта угроза,которую он создал, и запустила тот механизм. Его как раз предупреждали не заниматься реабилитацией наркоманов, не привлекать общественность, депутатов, общественные организации к этой проблеме. И все это послужило толчком для возбуждения уголовного дела. Поскольку Вы спросили, кому это было выгодно и, может быть даже, кто заказчик, я могу сказать, что здесь работала система. И абсурд всей этой ситуации, подтверждающий довод, что дело заказное, как раз начинается с того, что по мамам начали ходить оперуполномоченные Приморского РУВД и предлагать написать заявление, то есть им не хватало эпизодов. Это нам рассказала Светлана Некрасова. Потом обвинение было предъявлено при полном алиби, когда отец Глеб был в Турции, и это явилось основанием для его экстрадиции, и это абсолютная ложь. Абсурд еще и в том, что в Израиле предлагали 50 тысяч долларов за заявление, как это было с Ириной Витив. Я встречался с несколькими семьями. Даже сами высокопоставленные сотрудники МВД рассказывали священникам, что «занесли» «большие деньги» за Грозовского, «теперь отрабатывают». Об этом рассказал протоиерей Константин Пархоменко на фестивале «Сила в правде» открыто со сцены перед тысячей людей, то есть сомневаться в его словах у нас нет оснований. Ну и сами показания потерпевших выполнены под копирку с суждениями взрослых. Чтобы не вызывать их в суд, показано некое видео, где люди с обрезанными головами односложно отвечают «да» или «нет». То есть ни один психолог не может оценить, говорят правду или ложь эти дети. Я бы даже сказал «туловища», поскольку непонятно, кто эти люди. Поэтому вот эта машина как раз говорит о том, что дело имеет некий заказной характер. Скорее всего, я склоняюсь к той точке зрения, что он все же создал угрозу созданием сети реабилитационных лагерей, которые не закапывают денежные средства, имея некие статистические показатели, а хотели реально помогать людям. Это явилось основанием для его преследования. Об этом и писалось, и говорилось. Думаю, что будет журналистами проведено независимое расследование. Михаил Анатольевич более подробно выступит на передаче и отца Константина Пархоменко, где расскажет о всех перипетиях этого дела. Но у меня, исходя из моей работы трехлетней, есть мнение, что обвинение абсурдное - нет ни одного доказательства, все поставлено на предположениях судьи Яшиной.И если вы меня спросите, что там с фабулой, то я конкретно могу сказать, что никакого преступления совершено не было.
Никифоров : - К сожалению, как в Лондоне сейчас в деле Скрипалей «хайлилайкли» - очень похоже, говорит обвинение, и все этому верят. Спасибо, Андрей Алексеевич, дай Бог Вам и дальше защищать доброе имя отца Глеба.А мы сейчас свяжемся с Михаилом Анатольевичем Уткиным.
Михаил Анатольевич, в прежних наших эфирах по известным обстоятельствам, еще до вынесения еще судом приговора, Вы были связаны, когда шло следствие, не могли Вы все изложить, все факты, все, что происходило в деле. Сейчас, насколько я понимаю, Вы более свободны, не связаны некоторыми обязательствами. Это так?
Уткин : - Да, все правильно.
Никифоров : - Каково Ваше мнение о том, что происходило? Почему защите не удалось доказать невиновность отца Глеба? Почему она не была услышана?
Уткин : - Знаете, вопрос достаточно сложный, потому что мне тогда нужно будет говорить за судью. Почему она не услышала очевидные вещи, почему она таким образом оценила те или иные доказательства. В приговоре, который вынесен, и я думаю, он есть или будет в свободно доступе, там приведена оценка доводов защиты и показаний свидетелей, которые, так сказать, давали показания в пользу Глеба Викторовича. Но оценка, которая дана судом, с моей точки зрения неприемлема. Потому что меня, по крайней мере, так учили, и я так привык работать, о том, что в основе всего должны быть логика и факты. Если ты говоришь, что ты не доверяешь чьим-то показаниям, это означает, что у тебя есть что-то и ты указываешь об этом в приговоре и ссылаешься на какие-то постановления пленума Верховного суда или требования УК или еще что-то. Но понимаете, я не принимаю, и поэтому я и обжаловал и в апелляционном порядке, и теперь вчера уже отвез жалобу кассационную в Ленинградский областной суд на приговор. Не принимаю, когда в приговоре написано, что суд не доверяет, потому что это крайне маловероятно. Вероятно, что этого не было. Понимаете? Если кто-то подумает, что это как сейчас принято говорить «хайлилайкли», знаете, приговор вынесен задолго до того, как тут стали говорить по поводу Скрипалей. Это приговор, который написан, в принципе характерен и показателен для того, как происходит оценка доказательств у нас по большинству дел. Смотрите, вот в приговоре написано по обстоятельствам дела, по эпизоду о. Коневец. Там есть непосредственно свидетели, которые жили вместе с потерпевшим в одном домике, и они говорили, что не было там Грозовского, он не заходил в тихий час. Появляется противоречие и с учетом других показаний свидетелей, которые говорят, что они играли в шахматы, есть основания не доверять потерпевшей. Что пишут в приговоре по поводу показания этого свидетеля, девушки теперь, которая была вместе с потерпевшей в домике? «Представляется крайне маловероятным, что несовершеннолетний свидетель помнит спустя такой промежуток времени событие, не представляющее для него какого-либо значения». Вот так, представляете? Представляется крайне «маловероятным».
Никифоров : - Но это же крайне невероятно, чтобы ребенок, а это были девочки, не какие-то шестилетние дети, это дети, которые все наблюдают и видят, и вот рядом с ними на кровати происходит насилие над подружкой, и вдруг он это все не видит, не помнит и так далее. Я думаю, что это впечатление еще большее могло произвести на ребенка.
Уткин : - Конечно! Вы знаете, я как раз когда сам опрашивал этих свидетелей, как раз я сам выяснял, потому что этот вопрос,безусловно, встает, и на следствии встает, почему человек помнит. Так вот, допустим, помнит, потому что она первый раз поехала в детский лагерь как раз тогда. Понимаете, это сравнимо с первым сентября, когда ты идешь в школу. То есть не сказать, что это не значимое событие. Свидетель, который играл в шахматы, на вопрос, почему он помнит, говорил, что он первый раз в жизни поехал в лагерь. Конечно, он помнит. Об этом говорят. Но это не интересует. Дальше пример. По показаниям потерпевших в период совершения преступления Грозовскому кто-то позвонил по телефону и он разговаривал с женщиной. Проверяет следователь - все правильно. Запрашивают тарификацию - никакой информации о том, что были звонки, нет. То есть никто никому не звонил, хотя на телефон ему звонили за день до этого и после, то есть основания говорить, что он отключал телефон нет. Сам Грозовский говорил, у него всегда был включен телефон. Что делают? Запрашивают у компании мобильной связи о том случае, если у него был подключен вайбер или вотсап, интернет телефония, может тарифицировать компания мобильной связи? Ответ - нет. В приговоре: «представляется крайне маловероятным, что в мобильном телефоне Грозовского отсутствовали программы интернет телефонии, по которой он мог разговаривать с иным лицом». Кроме того, в качестве подтверждения доводов, свидетель некий говорит, что через полгода после этих событий он, якобы, разговаривал по вайберу, в то время как Грозовский говорит, что когда он уехал в Израиль, он свой телефон продал, его не было. То, что он звонил, он с этими людьми не разговаривал. Крайне маловероятно. Понимаете? Доказательств нет и все. Это отбрасываем. Следующий момент. Тоже пример оценки. По первому эпизоду - девочка говорит основной лейтмотив, что «это сделал Грозовский». Она путает год, когда это было, день, ночь, обстоятельства, и в приговоре написано, что это не имеет значения, главное, что она говорит о том, что «это сделал Грозовский». Но, простите, в таких делах, когда показания против показаний, как раз эти детали очень важны и всегда на следствии их выясняют, потому что если человек дает показания, указывает на какие-то детали и это совпадает, то есть основания доверять или не доверять показаниям этого лица. И если человек не может по эпизоду сказать, ну можно не помнить дату, день недели, но это же психотравмирующая ситуация, не помнить какие-то серьезные обстоятельства - был ли день, ночь, был или не был кто-то еще в доме - не поверю в это, это для любого человека, взрослого или ребенка, запоминается. У меня были в практике случаи, когда уже взрослый человек помнил, как 20 лет назад отчим сильно его избил. Он не помнит дату, но он помнит даже обувь, в которую был одет его отчим, потому что это очень серьёзное событие.
Никифоров : - Да, это поразительно, когда три девочки в одной палатке и вдруг они ничего такого, что у ребенка вызывает отвращение и переживание, чтобы они это не запомнили вообще.
Уткин : - То же самое и косвенные свидетели, которые говорят о том, что дети, которых Глеб Викторович гладил по спине животу и целовал в шею и руку. Девочка там дает показания, что «ночью он пришёл, забрался к ней на второй ярус и…».
Никифоров : - Ночью, на второй ярус?
Уткин : - Да! Ночью, когда другие девочки спали. Вызываем других девочек. Говорят, невозможно, потому что кровати просто непредназначены для человека взрослого, и не заметить это невозможно.
Никифоров : - Я думаю, все наши слушатели подтвердят, это трудно себе и представить, чтоб ночью взрослый мужчина входит как бы тихо даже в комнату, залезает на второй ярус, совершает развратные действия с ребенком и ребенок молчит, да или просто полежать вместе хотел, хотя и это уже дикость какая-то. И чтобы это все не заметить никак даже при детском таком сне после прогулок и купаний, это представляется совершенно невозможным.
Уткин : - Еще пример. Когда якобы было совершено преступление на о. Кос, по делу я вызвал для допроса 9 человек, причем это не только родственники Глеба Викторовича, жену и детей, были и другие ребята, они говорят, что видели, как они ушли, они видели, как они уходили соответственно, жена говорит, что он никуда и не выходил. Нет. Жена является заинтересованным лицом, а потому ее показания недостоверны. А то, что видели, как они уходили, не свидетельствует о том, что возможно он мог вернуться обратно и совершить действия, которые ему инкриминируются.
Никифоров : - Вот Вы мне скажите, почему так ненастойчиво отвергались все свидетельства защиты?
Уткин : - Не могу сказать, это нужно спросить у судьи, которая рассматривала дело, не могу говорить за нее. Вот то, что я Вам привел, это указано в апелляционной жалобе. Еще приведу факт. У нас в соответствии с УПК несовершеннолетние свидетели, не достигшие 16-летнего возраста, но достигшие 14-летнего, опрашиваются при участии законного представителя по усмотрению судьи. Так вот все четыре таких свидетеля в таком возрасте со стороны обвинения допрашивались обязательно с законными представителями, а пять свидетелей со стороны защиты таких же - без участия законного представителя. Их убирали. Я спросил, почему так, почему двойные стандарты - одним можно, это же не совсем маленькие дети, но все же несовершенно летние - сразу замечание за пререкания с судом. Поэтому такие вещи у нас в процессе были, я на них внимание обращал, но их, к сожалению, игнорируют в апелляционной санкции, но не согласен с тем, как рассматриваются мои доводы, что их не принимают во внимание,и поэтому буду обжаловать дальше.
Никифоров : - Хотелось бы об этом поговорить хотя бы кратко. Как вы видите перспективу дела? Можно ли обжаловать? Какие перспективы этой жалобы? Каковы настроения отца Глеба? Где он?
Уткин : - О перспективах сказать не могу, потому что опять же это принимает решение суд. Теперь уже кассационная инстанция. Порядок рассмотрения следующий: направляется жалоба, сначала она рассматривается судьей предварительно и он принимает решение направить на рассмотрение Суда кассационной инстанции или отклонить. Если отклоняется, то обжалование идет дальше в Верховный суд. И если рассматривается, то рассматривается кассационной инстанцией и принимается решение. Таков порядок. Повторюсь, что-то здесь говорить о перспективах сложно, потому что принимаю решение не я. Получу решение, посмотрим. Что касается Глеба Викторовича, то по моей информации, он находится в Мурманской области в одной из исправительно-трудовых колоний.
Никифоров : - Спасибо большое, Михаил Анатольевич, за Ваш труд, такой честный, серьезный, бескомпромиссный по защите отца Глеба. Будем молиться и надеяться на лучший исход дела.
Уткин : - Спасибо и вам, что не бросаете отца Глеба и освещаете его дело. Я уже давно имею большой стаж работы, в том числе и со следствиями, и я предельно открыт, мне нужно только дать возможность защищаться и оценивать доказательства объективно так, как это есть. Представили, ты посмотрел и сделал вывод, е выдумывать ничего. Довод должен основываться на законе. Я думаю, что такие требования касаются любого человека, не юриста, не адвоката, любой человек хочет, чтобы ему дали возможность защищаться. И то, что он представляет чтобы это не выбрасывали, игнорировали, а этому давали соответствующую оценку. К сожалению, что я вижу и по этому делу, и по другим делам - там примерно такая же ситуация. Это мои уже мысли, на полях что ли, я так уже стал думать о таких вот негативных проявлениях и то, о чем у нас говорят по телевизору, говорят о том, как нас зажимают на международной арене, как необъективно освещают, то я сравниваю с тем, что было задолго до этого, и хочу сказать, мы говорим о том, что с нами делают там, на международной арене, заграницей в отношении наших же людей гораздо раньше делается то же самое либо хуже.
Никифоров : - Спасибо, помогай Бог! В заключение нашей программы сегодня я хотел бы предоставить слово руководителю Правозащитного центра Всемирного Русского Народного Собора Роману Анатольевичу Силантьеву, который по поручению священноначалия расследовал это дело и предпринимал всевозможные усилия, чтобы добиться оправдания. Роман Анатольевич, каково Ваше мнение?
Силантьев : - Можно констатировать, что дело отца Глеба Грозовского уже закончено и не лучшим образом. История, конечно, удивительная, мы видели, что даже обвинение просило дать ему меньший срок, чем он в итоге получил. Случай не уникальный, но достаточно редкий. Сейчас отец Глеб, насколько мне известно, уже уехал в колонию в Мурманской области. И возможности ему помочь постепенно иссякают. Борьбу мы продолжим, конечно, но особенность нашего законодательства такова, что финал был достаточно предсказуем.
Никифоров : - Предсказуем? Дело в том, что Андрей Алексеевич Мурашко, его общественный защитник, считает, что не так все пессимистично, что есть еще надежды какие-то апелляционный суд высшей инстанции.
Силантьев : - Надежды, конечно, теоретически есть, но боюсь, что практически шансов не осталось.
Никифоров : - А почему? С чем это связано? Почему такой пессимизм у Вас?
Силантьев : - Ну, особенности законодательства: три несовершеннолетних пострадавших, одна из них еще от рака умирает, в принципе хватило бы и одной, но когда их три. Общался со многими специалистами, они солидарны в том, что в общем дело плохо. Если бы это было скажем 10 лет назад, то результат был бы другой. Но за прошедшее время у нас поменялись подходы, правоприменительная практика изменилась и теперь у нас так. Так что это вопрос не к судье, а к системе.
Никифоров : - То есть попал в жернова некоего юридического механизма. Ну да, сказать, преступление против несовершеннолетних резко ужесточилась ответственность и все связанные с этим вещи. Но оно действительно было доказано? или все же.. У нас остаются сомнения, и у адвокатов тоже.
Силантьев : Это безусловно, но то, что как я понимаю, услышал судья, для него достаточно для вынесения такого приговора. Потому что мы имеем сомнения, но не являемся судьями.
Никифоров : - Вот удивительно, прокуратура, вроде бы, согласилась с тем, что возможно преступления этого и не было..
Силантьев : - Ну не сказать, чтоб она с этим согласилась, они все же не оправдать его предлагали, а снизить срок.
Никифоров : - А кто настаивал? Следственный комитет? Судья?
Силантьев : - Как я понимаю, следствие и судья. Потому что такого рода преступления понятно, какое отношение будет у судьи, особого снисхождения ожидать не приходится. Детей у нас любят и стараются защищать.
Никифоров : - И слава Богу. С другой стороны, молодой священник. За него встала вся наша Церковь, была очень большая поддержка, насколько я знаю.
Силантьев : - Это не помогло, не первый, и не последний такой случай. Это было и при Иване Грозном, и при Александре III, во всем исторические периоды. Людей у нас осуждали по такого рода наветам. Это печально, но сделали что смогли. Я боюсь, что вопрос уже закрыт.
Никифоров : - Мы все же будем надеяться, как православные люди, на то, что милость Божия коснется отца Глеба, и каким-то удивительным, чудесным образом, а может настойчивостью тех людей, которые его защищают, правда восторжествует, потому что у меня сложилось мнение, что все же он невиновен.
Силантьев : - Остается только молиться и надеяться на чудо, потому что боюсь, что иные варианты уже исчерпаны.
Никифоров : - А кто мог быть если не заказчиком.. но кому это было нужно?
Силантьев : - Есть разные версии, но прямо скажем, что никаких доказательств их нет. Те люди, которые обвинялись в том, что они являлись зачинщиками этого дела, естественно отрицают, никто их допрашивать не будет, поэтому что сказать - их слово против слова отца Глеба. С точки зрения установления истины это ни о чем.
Никифоров : - Спасибо большое за громадную работу, которую Вы провели по поручению священноначалия в расследовании этого дела и приложили максимум энергии и усилий. Ну, если так произошло, что ж, действительно будем молиться и надеяться.
Сегодня Приозерский городской суд Ленинградской области поставил точку в резонансном деле бывшего священника Глеба Грозовского. Он был признан виновными в совершении преступлений, предусмотренных пунктом «б» части 4 статьи 132 УК РФ — «Насильственные действия сексуального характера в отношении лиц, не достигших 14-летнего возраста».
«Признать Грозовского Глеба Викторовича виновным и по совокупности преступлений приговорить к лишению свободы сроком на 14 лет с отбыванием в колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на один год», — огласила приговор судья Людмила Яшина.
Также судья постановила, что он должен выплатить по 400 тыс. рублей каждой из семей трёх потерпевших.
Сам Грозовский накануне вынесения приговора, когда ему предоставили последнее слово, заявил, что, по его мнению, «самого события преступления нет как такового» и что он рассчитывает на «человеческое понимание и справедливое решение». Также он ранее не раз говорил, что молится за детей и их родителей, якобы оговоривших его.
- Глеб Грозовский во время оглашения приговора в суде
- РИА Новости
- Алексей Даничев
Дело бывшего священника и духовника футбольного клуба «Зенит» Глеба Грозовского рассматривалось в закрытом режиме с лета прошлого года.
По версии следствия, в 2011 году Грозовский в православном детском лагере совершил в отношении малолетней девочки «действия сексуального характера», а в 2013 году вновь совершил схожие действия в отношении уже двух девочек 9—10 лет в лагере православного детско-юношеского клуба в Греции.
Как отмечали следователи, свои преступления отец четверых детей совершал «с особым цинизмом и пользуясь беспомощным состоянием потерпевших в силу возраста».
Перестали ходить в церковь из-за страха
Напомним, уголовное преследование священника началось осенью 2013 года: ГСУ по Санкт-Петербургу и СУ по Ленобласти возбудили уголовные дела о педофилии, объединённые затем в одно производство. Впрочем, сразу после начала расследования священник сбежал из России в Израиль. Он утверждал, что все обвинения в его адрес были сфабрикованы. Так, на своей странице в соцсети «ВКонтакте» он писал, что в материалах дела — эмоции и нет ни одного доказательства вины.
«В ходе следствия вызывали для дачи показаний только обвинителей. Ни вожатых, ни родителей детей, которые были в лагере, тогда как в лагерях находились воспитатели, которые приезжали со своими детьми и видели всё своими глазами, плюс со мной была моя семья и мои четверо детей. По благословению моего епископа я направлен в командировку для помощи в центр для алко- и наркозависимых в Израиль, где и нахожусь по сей день», — писал Грозовский вскоре после начала следствия.
В свою очередь, родители трёх девочек, пострадавших от действий священника Глеба Грозовского, рассказывали, что после произошедшего их дети стали замкнутыми и перестали ходить в церковь из-за страха и разочарования. Одной девочке понадобилась помощь психотерапевта.
Политическое убежище
В октябре 2013 года экс-священник был объявлен в международный розыск, а в апреле 2014 года Генпрокуратура РФ направила запрос на выдачу Грозовского. 21 сентября 2014 года священника задержали в Израиле и заключили под стражу. Однако экстрадирован в Россию он был только в 2016 году.
За время нахождения в израильской тюрьме Грозовский успел сделать несколько громких заявлений: он объявил себя жертвой заговора неких не названных им лиц, а также попросил у израильского правительства политического убежища.
25 января 2017 года бывшему священнику было предъявлено обвинение в окончательной редакции в совершении трёх преступлений, после чего дело было направлено в суд. Летом 2017 года состоялось первое судебное заседание.
Адвокат Глеба Грозовского настаивал, что его подзащитный невиновен, что есть свидетели, которые могут это доказать. Также адвокат жаловался на многочисленные нарушения в ходе следствия.
Однако суд не согласился с доводами защиты и признал Грозовского виновным. 17 января священник был приговорён к 14 годам лишения свободы. Сам Грозовский после заседания успел заявить, что будет обжаловать приговор.
Суд признал бывшего духовника футбольного клуба «Зенит» и экс-священника РПЦ Глеба Грозовского виновным в совершении насильственных действий сексуального характера в отношении несовершеннолетних. «Признать Грозовского Глеба Викторовича виновным <...> и назначить ему окончательное наказание в виде 14 лет лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на один год», — заявила судья Приозерского городского суда Ленобласти Людмила Яшина. При этом Грозовскому зачли время пребывания под арестом в Израиле и России, поэтому срок исчисляется с сентября 2014 года. Суд также обязал Грозовского выплатить по 400 тыс. рублей семьям каждой из трех девочек.
По данным следствия, в 2011 году Глеб Грозовский, находясь в православном детском лагере, расположенном на острове Коневец Приозерского района Ленинградской области, совершил в отношении девочки действия сексуального характера, используя ее беспомощное состояние. Кроме того, подобные действия обвиняемый совершил в 2013 году в отношении двух девочек — уже в лагере православного детско-юношеского клуба на территории Греции.
Обвинение требовало для подсудимого 15 лет колонии строгого режима — защита же настаивала на оправдании. Материалы Грозовского, как и все дела о педофилии, рассматривались судом в закрытом режиме. В своем последнем слове, которое экс-священник произнес 10 января, он утверждал, что «самого события преступления нет как такового» и что он рассчитывает на «человеческое понимание и справедливое решение».
Сестра осужденного Любовь Грозовская и сам священнослужитель заявили, что приговор суда будет обжалован. Грозовский добавил, что в тюрьме готов написать книгу: «Наказание от слова «наказ». Кого Бог любит, кого избирает, тому и помогает проходить через какие-то сложности…
Нормальные книги писал только тот, кто был за решеткой».
В РПЦ не намерены комментировать приговор в отношении отстраненного от служения священника Глеба Грозовского, «пока он не вступит в законную силу».
37-летний священнослужитель Глеб Грозовский после окончания института физкультуры им. Лесгафта и Петербургской духовной семинарии принял священнический чин и стал настоятелем храма Иоанна Воина в деревне Верево. До своей религиозной карьеры он серьезно занимался футболом — в 16 лет на международном турнире в Германии был признан лучшим бомбардиром. Кроме того, Грозовский давно поддерживал дружеские отношения с «Зенитом». Он посещал матчи, приглашался на выездные игры, а также освящал раздевалки перед соревнованиями. Он даже имел официальную должность в питерском «Зените» — советник гендиректора клуба по духовно-нравственным вопросам.
Что касается внефутбольной жизни, то в Петербурге Грозовский был известен благотворительными акциям для детей, работе с малолетними правонарушителями, воспитанниками детских домов, а также организацией православных детских лагерей. В один из таких лагерей вместе со своей семьей — женой, двумя родными и двумя приемными детьми — священнослужитель отправился в июне 2013 года. С родственниками он жил в отеле на территории детского лагеря православного клуба путешественников «Филадельфия», расположенного в Греции, на острове Кос.
Согласно версии следствия и пяти письмам от родителей пострадавших детей, именно там Грозовский совершил насильственные действия сексуального характера в отношении двух девочек 9 и 12 лет.
Уголовное дело в отношении священника возбудили спустя три месяца после семейной поездки — осенью 2013 года. До того момента, как российские правоохранители заподозрили его в сексуальном насилии, священник успел уехать Израиль. Изначально он заявлял, что его направили туда в командировку по линии РПЦ, однако позже выяснилось, что отъезд стал его личной инициативой.
1 ноября 2013 года Грозовского заочно арестовали и объявили в международный розыск. Спустя несколько дней — 6 ноября — его по собственной просьбе на время расследования уголовного дела вывели за штат Гатчинской и Лужской епархии РПЦ. Находясь за границей, священник заявлял СМИ о своей невиновности и утверждал, что стал жертвой провокации. По его словам, обвинения в его адрес были сфабрикованы.
Тогда же о, возможно, заказном характере дела сообщили некоторые СМИ, которые утверждали, что за возбуждением дела якобы стоял Сергей Зазимко — отец отчисленного из православного лагеря ребенка. «В материалах дела эмоции и нет ни одного доказательства моей вины. По словам самих родителей, им угрожали, оказывали психологическое давление, заранее обвиняя меня во всей этой мерзости для того, чтобы мамы написали заявления, что они и сделали», — писал Грозовский на своей странице «ВКонтакте» 11 ноября 2013 года. Он также добавил, что все православные родители на его стороне и знают, что обвинения сфабрикованы и являются следствием его «социальной активности и твердой гражданской позиции». Зазимко, обвиняемый в угрозах родителям, в свою очередь назвал провокацией сообщения о том, что он «заказчик» уголовного дела. Следствие в дальнейшем встало на его сторону и завило, что никакого «заказа» не существует, а обвинение базируется на объективных данных.
29 декабря 2013 года стало известно, что около 400 человек подписали ходатайство об изменении меры пресечения Грозовскому — в их числе чемпионы мира по боксу Нина Абросова и Дмитрий Кириллов. В ходатайстве они описали экс-священника РПЦ как «абсолютно нормального, добропорядочного человека, которого оклеветали».
Грозовский тем временем продолжал находиться в Израиле, так как известно, что эта страна крайне редко и неохотно выдает своих граждан по запросам других государств.
Экс-священник сначала приехал в страну как турист, но через некоторое время подал на гражданство, заявив, что его дедушка был евреем. Тем не менее, Грозовскому отказали в гражданстве и предписали покинуть Израиль.
Мужчина обжаловал отказ МВД Израиля в Высшем суде справедливости страны, однако второй паспорт так и не получил.
В сентябре 2014 года израильская полиция задержала Грозовского, поскольку власти Израиля приняли просьбу российской стороны о его выдаче. В январе 2015 года Окружной суд Иерусалима санкционировал его экстрадицию на основании Европейской конвенции о выдаче, в феврале 2016 года это решение подтвердил Верховный суд Израиля. Спустя семь месяцев — 17 сентября 2016 года — Грозовского доставили в Санкт-Петербург, где Следственный комитет предъявил ему обвинение.
