Как сохранить национальные интересы государства в безопасности. Национальные интересы и национальная безопасность россии. Понятие национальной безопасности

Национальные интересы и национальная безопасность.

Международные отношения и внешняя политика.

Тема 11. Мировая политика и национальная безопасность

Цель: уяснить сущность мировой политики, внешней политики и международных отношений и содержание национальных интересов и национальной безопасности Российской Федерации.

Учебные вопросы:

Мировая политика и международные отношения. Особенности мирового политического процесса. Международное сотрудничество. Современные тенденции международных отношений. Международные организации как субъекты мировой политики. Внешняя политика. Сущность, принципы внешней политики Российской Федерации. Специализированные органы внешней политики.

Национально-государственные интересы. Россия в новой политической ситуации. Национальный интерес. Национальные интересы России. Безопасность и проблемы безопасности. Концепция национальной безопасности России. Задачи в области обеспечения национальной безопасность Российской Федерации. Этнические и военные факторы политики. Экономическая безопасность РФ.

Изучив тему, студент должен:

знать:

сущность мировой политики, внешней политики и международных отношений;
современные тенденции международных отношений;
основные международные организации - субъекты мировой политики и участники международных отношений;
основные принципы внешней политики Российской Федерации и ее приоритеты;
специализированные органы внешней политики;
сущность национального интереса и национальные интересы России;
сущность и содержание национальной безопасности РФ и основные ее структурные составляющие;
основные задачи по обеспечению национальной безопасности;
основные угрозы экономической безопасности Российской Федерации и меры по обеспечению экономической безопасности;

уметь:

идентифицировать такие понятия, как мировая политика, внешняя политика, международные отношения;
определять основные тенденции современных международных отношений;
типологизировать международные организации по различным основаниям;
сформулировать национальные интересы Российской Федерации;
определять задачи по обеспечению экономической безопасности России;

приобрести навыки самостоятельного, рационально-критического анализа внешней политики Российской Федерации, ее действий на международной арене и мер, принимаемых руководством государства для обеспечения национальной безопасности.

При освоении темы крайне важно:

изучить тему 11 из учебного пособия, а также материал по данной теме из других источников;
сконцентрировать внимание на следующих категориях и терминах: мировая политика, международные отношения, внешняя политика, международное сотрудничество, мирное сосуществование, территориальная целостность и суверенитет, равенство и взаимная выгода, невмешательство, международные организации, национальный интерес, интересы личности, интересы общества, безопасность, национальная безопасность, геополитика, факторы геополитики, экономическая безопасность и др.;
выполнить тест по теме 11 из практикума по дисциплине;
ответить на следующие контрольные вопросы:

Дайте определение международных отношений, внешней политики.
Что такое международное сотрудничество?
Назовите основные принципы мирного сосуществования.
Каковы основные тенденции в развитии современных международных отношений?
Назовите основные типы международных организаций.
Назовите основные формы и средства внешней политики государства.
Что такое национальный интерес?
Что такое национальная безопасность?
Какова структура национальной безопасности?

Национальные интересы и национальная безопасность. - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Национальные интересы и национальная безопасность." 2017, 2018.

Национальная безопасность - защищенность жизненно важных интересов личности, общества и государства в различных сферах жизнедеятельности от внешних и внутренних угроз, обеспечивающая устойчивое развитие страны.

По другому определению - национальная безопасность - совокупность официально принятых взглядов на цели и государственную стратегию в области обеспечения безопасности личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз политического, экономического, социального, военного, техногенного, экологического, информационного и иного характера с учетом имеющихся ресурсов и возможностей.

Формирование национального интереса в любом обществе представляет собой чрезвычайно сложный и динамичный процесс, та" как любое общество являет собой картину многослойного переплетения многообразных " противоречивых интересов. В нем сталкиваются, взаимодействуют, противоборствуют частные специфические интересы различных общественных, в том числе и национально-этнических групп. Через это взаимодействие частных интересов различных уровней происходит весьма трудная интеграция потребностей, устремлений и запросов социальных, этнических, культурных, религиозных меньшинств данного общества в систему общих национальных интересов. При этом неизбежны противоречия и конфликты, временами довольно напряженные.

Национальные интересы - исходное ключевое понятие для определения содержания национальной безопасности, смысл которой собственно в том и заключается, чтобы обеспечить защиту национальных интересов.

Национальная безопасность в узком смысле слова предусматривает защиту общества от внешних угроз его суверенитету и независимости, территориальной целостности, жизни и правам граждан от посягательств на основы конституционного строя, на законность и правопорядок, на собственность государства и граждан, на другие экономические, политические, гражданские права и свободы членов общества. Однако успешное решение этих задач зависит от более широкого круга вопросов жизнедеятельности государства и общества. Наилучшие гарантии национальной безопасности - это создание таких условий экономического, социально-политического, нравственно-культурного развития общества, которые обеспечивают его стабильность и процветание, высокий моральный дух и благополучие граждан, максимум возможностей для творческой деятельности и самовыражения каждой личности.

Поэтому в широком смысле слова национальная безопасность, наряду с оборонным, внешнеполитическим и охранно-правовым аспектами, включает аспекты экономический, социальный, экологический, нравственный, культурный.

53 Место и роль международных организаций в системе международных отношений.

Во второй половине ХХ в. все более активное участие в системе международных отношений стали принимать новые акторы - международные организации, форумы многосторонней дипломатии, многонациональные корпорации, крупные города, трансграничные регионы, индивиды. Повышение их роли и значения в международной жизни особенно проявилось в последние десятилетия ХХ в. Сегодня можно говорить о том, что на смену моноцентристской международной системе одного актора постепенно приходит полицентристская международная система множества акторов 1 . Международные организации относятся к числу наиболее развитых и разнообразных механизмов упорядочения международной жизни. Заметное повышение активности международных организаций, равно как и значительное увеличение их общего количества, является одним из примечательных феноменов современного международного развития.

Международные организации, как правило, разделяют на две основные группы.

1. Межгосударственные (межправительственные) организации учреждаются на основе международного договора группой государств; в рамках этих организаций осуществляется взаимодействие стран-членов, и их функционирование основано на приведении к некоторому общему знаменателю внешней политики участников по тем вопросам, которые являются предметом деятельности соответствующей организации.

2. Международные неправительственные организации возникают не на основе договора между государствами, а путем объединения физических и/или юридических лиц, деятельность которых осуществляется вне рамок официальной внешней политики государств11.

Понятно, что межгосударственные организации оказывают гораздо более ощутимое воздействие на международно-политическое развитие - в той мере, в какой главными действующими лицами на международной арене остаются государства. Вместе с тем международных неправительственных организаций больше, чем межгосударственных, причем на протяжении многих лет наблюдается устойчивая тенденция увеличения их числа.

Внешнеполитическая стратегия государств в различные эпохи в значительной степени определялась тем, что мы теперь называем национальным интересом и национальной безопасностью. Однако эти категории стали приобретать более или менее зримые очертания с возникновением Вестфальской системы и связаны с формированием идеи национального государства как главного носителя власти в отношениях с остальным миром.

Понятие "национальный интерес"

Понятие "национальный интерес" вошло в научный оборот сравнительно недавно. Лишь в 1935 г. оно было включено в Оксфордскую энциклопедию социальных наук и тем самым получило права гражданства. Приоритет в его разработке, как правило, признается за известным американским протестантским теологом Р. Нибуром и историком Ч. Вирдом. Одним из его родоначальников считается также английский историк Э. X. Kapp, опубликовавший в 1939 г. книгу "Двадцатилетний кризис, 1919-1939 гг.".

Особенно возросло внимание к проблематике национального интереса после Второй мировой войны с формированием школы политического реализма, о которой более подробно речь пойдет ниже. Весомый вклад в разработку концепции национального интереса внесли такие представители этого направления, как Р. Нибур, Дж. Кеннан, У. Липпман, Г. Моргентау, Дж. Розенау, К. Уолтц, Э. Фернисс и др. В Европе интерес к этой проблеме проявили такие исследователи, как Р. Арон, П. Ренувен, Ж.-Б. Дюрозель, Ф. Брайар, Р. Дебре и др.

Представители политического реализма рассматривают национальный интерес в качестве краеугольного камня внешней политики любого государства. По их мнению, главный пункт, помогающий отыскать верный путь в дебрях международной политики, - это концепция интереса, сформулированного в понятиях силы. По мнению реалистов, внешняя политика, основанная на национальном интересе, морально превосходит внешнюю политику, воодушевляемую некими универсальными моральными принципами.

Что же такое национальный интерес? Каковы его сущность и системообразующие параметры? Как он соотносится с понятием "государственный интерес"? Какова взаимосвязь национального интереса с национальной безопасностью? Но этим и некоторым связанным с ними другим вопросам в последние годы развернулись довольно оживленные дискуссии.

Национальный интерес - категория абстрактная и субъективная, поскольку се параметры определяются картиной мира и ценностной системой, господствующей в данном обществе и государстве. Поэтому весьма трудно дать сколько-нибудь точное его определение. Но фактом является то, что каждое государство пытается оправдать свою деятельность на международной арене, в том числе и войны, стремлением защищать свои национальные интересы. Национальный интерес - выражение и осознание потребностей государства, мотивация его существования и деятельности.

Реальность национального интереса выявляется в процессе и по мере его осуществления. А это, в свою очередь, предполагает наличие волевого и деятельностного начал, а также средств для реализации поставленных государством целей. С данной точки зрения внешнюю политику можно рассматривать как важнейшее средство осуществления национальных интересов.

Понятие "национальный интерес" в целом имеет смысл лишь в контексте взаимоотношений той или иной нации или государства с другими нациями и государствами. Ведь на международной арене нацию представляет государство. Поэтому в лексиконе международной политики, говоря о национальном интересе, как правило, имеют в виду государственный интерес и, наоборот, под государственным интересом подразумевают национальный интерес.

Следует отметить также то, что правовое государство - это форма политической самоорганизации гражданского общества на определенной, строго очерченной территории. В этом качестве всеобщий интерес самосохранения и самовоспроизводства гражданского общества, экстраполированный на внешний мир, в основополагающих своих аспектах совпадает с правильно понятым национально-государственным интересом. Разумеется, здесь речь идет лишь о нормальной ситуации, когда государство выступает па международной арене в качестве действительного носителя и защитника национальных интересов.

Национальные интересы - альфа и омега внешнеполитической стратегии любого государства. Верно говорят, что государство не имеет друзей и врагов, оно имеет интересы, в соответствии с которыми и выбираются друзья и враги. Можно согласиться с представителями политического реализма, которые рассматривают национальный интерес в качестве краеугольного камня внешней политики любого государства. Действительно, главный пункт, позволяющий отыскать верный путь в дебрях международной политики, - это концепция национального интереса, сформулированного в понятиях силы.

На международной арене любое уважающее себя государство нередко отбрасывало в сторону идеологические, моральные или иные соображения, если они не соответствовали его национальным интересам. История предоставляет нам множество примеров, когда вчерашние заклятые политические противники становились близкими союзниками, а сегодняшние близкие союзники и друзья завтра оказывались во враждебных друг другу лагерях.

Например, в период Второй мировой войны СССР и США составляли костяк антигитлеровской коалиции, нанесшей сокрушительное поражение общему врагу в лице гитлеровской Германии. Но с окончанием войны ситуация кардинальным образом изменилась, изменилось понимание каждой из сторон своих национальных интересов, условий и принципов их реализации. В результате вчерашние союзники стали непримиримыми врагами, каждый из которых заняли места на противоположных сторонах военно-политических баррикад.

Но бывают и такие ситуации, когда две противостоящие друг другу державы, руководствуясь своими национальными интересами в духе реалполитики, могут занять по тому или иному международно-политическому вопросу почти одинаковую позицию. Так произошло, например, во время тройственной англо-франко-израильской агрессии против Египта в октябре 1956 г. Тогда США и СССР (хотя и не в тандеме и по разным причинам) осудили агрессию и настояли на немедленном ее прекращении. В этом контексте можно трактовать политику США, которые в 1970-х гг. активно использовали так называемую "китайскую карту" для оказания давления на Советский Союз. СССР, в свою очередь, использовал улучшение отношений с Западом, прежде всего с Вашингтоном, для уравновешивания все более набиравшего вес китайского фактора.

В этом смысле государство отличается от отдельно взятого индивида, для которого более подходит известное выражение "один старый друг лучше новых двух". Как показывает исторический опыт, для государства такой принцип абсолютно неприемлем. Отличается государство также от разного рода общественных организаций, политических партий, церкви, которые ради соблюдения общепринятых морально-этических норм и принципов могут жертвовать теми или иными своими интересами. Государству же это просто непозволительно.

XX веке. Хотя проблема безопасности и ее обеспечения действительно обращала на себя внимание всегда.

В современной науке о международных отношениях, о внешнеполитической деятельности государств очень многие аспекты прямо или косвенно связанны с двумя этими понятиями. Вследствие чего проблемы “национальной безопасности” и “национального интереса” оказываются под пристальным вниманием ученых, политиков, государственных деятелей и даже журналистов. Однако это же становится причиной того, что среди российских и западных исследователей не утихают споры относительно сущности данных понятий. Взгляды ученых могут совпадать в некоторых общих моментах, тем не менее, большей частью их идеи значительно расходятся. Все это делает изучение категорий “национальная безопасность” и “национальный интерес” актуальным и значимым, причем как с теоретической, так и с практической точек зрения. Поскольку без четкого осознания того, что входит в сферу национальных интересов государства и как необходимо их осуществлять, защищать, гарантировать, невозможно проводить эффективную внешнеполитическую деятельность, занимать, таким образом, значимую позицию в международных отношениях, сохранять престиж и благосостояние своего государства.

В то же время, несмотря на то, что рассматриваемая проблема вызывает массу дискуссий и привлекает огромный интерес в научных трудах, нельзя сказать, что степень ее изученности достаточно высока. Научной литературы и монографий по данной теме крайне мало или информация в них довольно поверхностна, проблема категорий “национальная безопасность” и “национальный интерес” освящена преимущественно в разного рода статьях и “круглых столах” на страницах аналитических, научных журналов, таких как “Политические исследования”, “Международная экономика и международные отношения”, “Вестник Московского Государственного Университета” и прочие. Нельзя, однако, не отметить работы таких российских исследователей, как Поздняков, Сергунин, Манилов и Возжеников.

При этом стоит отдельно отметить тот факт, что по объективным причинам работ, посвященных категории “национальный интерес” больше, чем работ, связанных с понятием “национальная безопасность”. Тут в частности можно назвать имена таких исследователей, как Р. Арон, Г. Моргентау, Ж.-Б. Дюрозель, Дж. Розенау и другие. С теоретической точки зрения категория “национальная безопасность” фактически оказывается не достаточно разработанной. Авторы обращают внимание и описывают главным образом практическую сторону вопроса. Подобным недостатком страдают, в частности, работы российских авторов, которые пытаются в рамках данной проблемы рассмотреть место России на международной арене, и что должна делать Россия для того, чтобы обеспечить свою национальную безопасность, в каком внешнеполитическом направлении двигаться, союза с какими государствами искать и так далее. Здесь можно назвать, например, Арбатова А.Г. и его работу “Безопасность: российский выбор” или Арина О. “Россия на обочине мира”.

В качестве источниковой базы исследования также были использованы соответствующие законодательные акты и нормативные документы.

Объектами проекта являются понятия “национальная безопасность” и “национальный интерес”.

Предметом проекта является отечественные и зарубежные исследования и взгляды ученых на сущность понятий “национальная безопасность” и “национальный интерес” и их место в современной теории международных отношений.

Целью исследования стало изучение содержания понятий “национальная безопасность” и “национальный интерес” как одних из основополагающих категорий ТМО и их связи между собой.

Данная цель определила следующие задачи курсовой работы:

1. Рассмотрение позиций западных и российских исследователей относительно правомерности использования категории “национальный интерес” и ее места в современной политике.

2. Изучение взглядов различных ученых на то, из чего складываются национальные интересы каждого отдельно взятого государства, и кто оказывает наибольшее влияние на процесс их формирования.

3. Определение основной и наиболее общей классификации национальных интересов.

4. Исследование основных теоретических парадигм и споров относительно содержания категории “национальная безопасность” в работах западных исследователей.

5. Изучение взглядов представителей российской школы ТМО на понятие “национальная безопасность”.

6. Определение основных элементов и аспектов системы обеспечения национальной безопасности.

Положения, выносимые на защиту.

· Несмотря на то, что понятие “национальный интерес” широко вошло в политический лексикон, возможность использования его применительно к современным реалиям развития международных отношений и мест различных государств в них все чаще ставится под сомнение, вследствие, прежде всего, большой доли субъективизма в его содержании и процесса оформления, а также по причине усиления интеграционных процессов между государствами, активного процесса глобализации. В соответствие с этим, связанное с ним понятие “национальная безопасность” также в последний период подвергается критике, основанной большей частью на доводах либерально-идеалистического учения. Однако стоит отметить, что польза как минимум для теоретического изучения международных отношений категории “национальный интерес”, как правило, не отрицается представителями ни одной школы.

· По-прежнему не сложилось единого мнения относительно того, какие интересы можно подвести под категорию “национальных”, как это понятие соотносится с понятиями “общественного” и “государственного интереса”. Однако представляется наиболее точной идея о том, что между названными категориями существует неразрывная связь, таким образом “национальный интерес” представляет собой потребности государства, основанные на внутреннеполитической ситуации в стране, социально-политической природе государства, а также его положении в общей системе международных отношений

· Основой национальных интересов любого государства являются национальный суверенитет, территориальная целостность, экономическая самостоятельность и благополучие, благосостояние граждан, высокие уровень развития и состояния важных элементов инфраструктуры, здравоохранения, образования. Все эти элементы, как правило, исследователи включают в сферу жизненно важных, основных национальных интересов, выделяя также сферу второстепенных национальных интересов.

· Национальная безопасность – внешнеполитическая деятельность государств, определяющая методы, средства и формы обеспечения и защиты национальных интересов государства на международной арене, в отношениях с другим субъектами МО. Особенность западного подхода к изучению данной категории заключается в акценте на силовые методы и военную оборону, в доминировании взглядов реалистов на проблему “национальной безопасности”.

· Для российской школы ТМО понятие “национальная безопасность” является относительно новым и работы, связанные с его изучением поэтому за частую оказываются подверженными влиянию идей западных исследователей, однако, по мнению многих отечественных ученых, эти идеи не применимы к российской действительности. Кроме того, в целом до сих пор не успело сформироваться академической ТМО в области национальной безопасности в рамках российской школы.

· Национальные интересы, чтобы найти отражение во внешней политике государства, прежде всего, становятся внешнеполитическими целями, основной из которых является защита национальной безопасности, осуществляемая в рамках системы национальной безопасности, состоящей из различных институтов власти, контролирующих различные сферы национальной безопасности, такие как экономическая, информационная, военная, экологическая и иные виды безопасности. В российской ТМО сюда принято относить соответствующие институты исполнительной, судебной, законодательной власти, в западной политологии – только исполнительной.

В трудах некоторых российских исследователей также находит свое отражение критика рассматриваемой категории ТМО. Один из наиболее категорично настроенных на этот счет ученых Фурман Д. говорит, что “национальный интерес - это псевдопонятие, аналогичное другому родственному псевдопонятию “классового интереса”, очень удобное, в силу своей неопределенности и эмоциональной “заряженности” для политической полемики, но непригодное для научного обсуждения и анализа” . Фурман считает, что во всем мире идея нации и ее интересов постепенно уходит в прошлое, в России же она пока интересна политикам и исследователям, но и это лишь временное явление, вызванное крушением СССР и стремлением народа к “простому и пседовечному”, чем и является понятие “национальных интересов”.

В целом довольно отрицательно в данном отношении настроен и Капустин Б. Исследователь полагает, что категория “национальный интерес” “эвристически малопродуктивна и концептуально слаба” . Он считает данное понятие не более чем интересным предметом изучения, но как инструмент познания оно совершенно бесполезно и несовершенно.

Существует также позиция в среде российских исследователей, согласно которой категория “национальный интерес” имеет право на существование, однако применительно к современной России о ней говорить не представляется возможным по причине того, что в России нет гражданского общества и нет нации. “Само это понятие в полной мере применимо лишь к такой современной форме государственности как нация-государство. Большинство же стран мира, включая Россию, не достигли данной стадии интегрированного политического развития” . Б. Капустин в данной связи отмечает, что Россия - это “разные субъекты, находящиеся в разной геополитической среде, и реагирующие на нее по-разному” . Ключевое слово здесь “разные”. Категория “национального интереса” применительно к российскому государству, по мнению Капустина, практически бесполезна.

Поводом для критики концепции национального интереса как со стороны западных, так и со стороны отечественных ученых является субъективизм данной категории. Размышления на тему национального интереса всегда лишены объективности, оказываясь под влиянием персональных взглядов, верований, политических позиций каждого конкретного исследователя. А определение национального интереса соответственно субъективно потому, что не может отражать интересы всех слоев населения, а лишь отдельных социальных и групп, политических элит и прочее. “Национальный интерес” существует, но для каждого политика, участвующего в принятии решений он различен в соответствии с тем, чему он сам решит дать подобное определение. Так американский теоретик П. Корбетт, например, считает, что политика, основанная на национальном интересе, всегда носит характер оторванности от настроений и мнений граждан государства, вследствие чего использование данного понятия неоправданно.

Интересную точку зрения высказывает российский исследователь Черняховский С. Он отмечает тот факт, что данная категория “объективна для того, кто ее использует, но в большинстве случаев иллюзорна для тех, к кому она обращена” .

Французский теоретик Р. Арон говорит лишь об “ограниченной” полезности понятия “национальный интерес”, в целом же рассматривая его как “отклонение от истинных намерений и целей” . Он подчеркивает невозможность “рационального” определения “национального интереса”, заменяя понятие “интерес” понятием “цели”. Похожей точки зрения придерживались и другие французские исследователи, Ж.-Б. Дюрозель. и Р. Дебрей. Американский теоретик Дж. Розенау также по этому поводу писал, что “определение национального интереса никогда не может быть ничем иным как системой умозаключений, исходящих из аналитической и ценностной базы политика” .

Таким образом, очевидно, что категория “национального интереса” не всеми исследователями и теоретиками считается актуальной. Более того, некоторые из них категорически против самого использования данного понятия, считая его, как минимум, субъективным и слабым. В работах ряда российских ученых также находят свое отражение подобные взгляды. При этом, часть из них, справедливо обращаясь к российской практике, непосредственно отмечает, что если данное понятие и имеет право на существование, то для политических реалий современной России оно является малопродуктивным и бесполезным.

Однако стоит отметить то, что это наиболее категоричные и “бескомпромиссные” точки зрения на данный вопрос. Большинство теоретиков рассматривают понятие “национальный интерес” как в целом приемлемое как с теоретической, так и с практической точки зрения. Многие ученые, даже не включая в этот список сторонников политического реализма, не отвергают его пользу для анализа международных отношений. Большой проблемой, которая также вызывает немалое количество споров и разногласий в научной среде, является проблема определения субъектов “национального интереса”, что существенно для понимания содержания самого этого понятия и его основ.

Так Проскурин, например, считает, что ценности и политические установки нации в целом зависят от состава правящей элиты данного государства. Соответственно любые трансформации и изменения внутри нее влекут за собой смену внешне-, равно как и внутриполитических ценностей и предпочтений. С такой позицией в целом солидарен Черняховский С. Используя понятие “национального интереса” большей частью как своего рода лозунг, силы его провозглашающие крайне редко руководствуются общенародными интересами. Хотя тут вновь возникает вопрос, о том существуют ли подобные интересы вообще. Ведь, например, как отмечает Сорокин К., даже в моноэтнических государствах всегда имеет место дифференциация интересов населения и социально-экономическое расслоение. В этой связи среди приверженцев данного направления отмечается довольно скептическое отношение к понятию гражданского общества и выражаемым им интересам соответственно, и считается, что гражданское общество - это “эмансипировавшийся от государства слой частных собственников, зачастую заинтересованный в ослаблении государства, а не его укрепления” .

Кара-Мурза А. высказывает точку зрения прямо противоположную представленной выше. Исследователь настаивает на понятии “интерес нации” при изучении категории “национальный интерес”. Причем нация, по его мнению, формируется как раз из гражданского общества, таким образом, интересы государственные и интересы национальные просто не могут совпадать. Это не значит, что они диаметрально противоположны, напротив они даже могут пересекаться в каких-то отдельных моментах, но никогда не будут целиком и полностью идентичными. Кроме того, государственная бюрократия, прежде всего, имеет свои собственные “корпоративные” интересы. Государство, по мнению Кара-Мурзы, не должно довлеть над обществом и нацией в целом, функция его, наоборот, по отношению к ним инструментальная - обеспечение взаимосвязи граждан друг с другом, функция вспомогательная, но не определяющая.

Пантин В. продолжает рассуждения в данном ключе; высказывается также точка зрения о том, что государственные интересы являются ключевыми в определении интересов национальных только в странах, где не успело сложиться гражданское общество и его институты. В таких государствах реальные национальные интересы не имеют связей с внешней политикой государства и практического влияния на нее. Однако при этом “национальный интерес не сводится к “совокупности интересов граждан”, поскольку учитывает множество объективных социально-экономических, геополитических и иных факторов” : международная ситуация, взаимоотношения данного конкретного государства с другими странами, их собственный внешнеполитический курс, мировые экономические процессы и так далее.

Другой российский исследователь Андреев А. Л. придерживается в данном споре третьей стороны. С точки зрения автора, национальные, государственные и гражданские интересы не совпадают ни в одной возможной комбинации. При этом ученый отмечает, что слишком большое расхождение между ними также нежелательно, поскольку приводит к появлению напряженности в обществе. Андреев считает, что “базовые безусловные национальные интересы” “определяются не волей и сознанием людей, а независящими от них обстоятельствами - географическим положением, внешним окружением, ресурсной базой, демографическими факторами и прочее” .

Похожей позиции придерживается Митрохин С. В качестве аргументов им выдвигаются идея о том, что национальный интерес - это лишь часть интереса государственного, его “популяризированная версия”, в основании которой вопросы, непосредственно оказывающиеся в центре внимания общества в целом, в то время как “государственный интерес” - это область более широкая, затрагивающая проблемы “общественному мнению неведомые” . Что касается интересов гражданского общества, “общественных интересов”, то их от национальных отличает сосредоточенность на более конкретных и повседневных вопросах.

Следует отметить, что некоторые ученые предлагают своего рода “компромиссный” вариант по отношению к выше предложенным. Позиция эта заключается в том, что “национальный интерес - это и совокупность частных интересов граждан и интересы правящей элиты, и интересы социальных сил, на которые эта элита в первую очередь ориентируется и даже личные интересы конкретного политического деятеля, находящегося у власти” .

В целом давая объяснение понятию “национальный интерес” можно повторить определение Алексеевой Т. о том, что в узком значении для любого государства принято понимать под этим комплекс мер по защите территориальной целостности, суверенитета и независимости государства, его основных институтов правления. При этом со временем идеи, высказываемые в прошлом представителями политического реализма об “эгоизме национального интереса”, то есть о том, что данное понятие существует вне каких-либо моральных рамок и может быть реализовано даже в ущерб интересам других государств, уходит в прошлое в связи с тем, что государства становятся взаимозависимыми, продолжается процесс глобализации. “В широком смысле национальный интерес затрагивает ряд дополнительных сфер деятельности, среди которых: защита жизни и собственности своих граждан за границей, протекционизм по отношению к национальной экономике, а также престиж государства на международной арене, охранительность по отношению к традиционному образу жизни культуре и тому подобное” .

Таким образом, существует множество различных точек зрения на вопрос о сущности понятия “национальный интерес”, а также его субъектах. Все они основаны на соотношении данного понятия с понятиями “общественного” и “государственного” интересов, доказательстве их идентичности или, напротив, принципиальных различий. Однако данные дискуссии касаются, прежде всего, практического выражения и использования понятия “национального интереса”. Исключительно с теоретической точки зрения, опустив данные споры, представляется вполне реальным составить классификацию данных интересов, выяснив, таким образом, конкретное их содержание.

Данный вид национальных интересов затрагивает более частные и специфические вопросы и проблемы внешней политики государства, являющиеся значимыми, но не принципиальными, пренебрежение которыми может оказать негативное влияние, но не угрожает развитию, тем более существованию государства. Здесь можно говорить также о сотрудничестве государств в сфере культуры, науки, торговли и тому подобное.

Второстепенные интересы справедливо называют изменчивыми по причине того, что они могут реагировать на изменения международной ситуации или состояния дел внутри страны, целей и приоритетов государства, связанных с общим ходом исторического процесса.

Стоит отметить, однако, что представленное разделение на главные и второстепенные интересы является довольно условным и непостоянным. Так, например, второстепенные интересы могут быть объявлены государством сферой центральных, основных интересов. Как правило, это случается, когда затрагивается престиж государства.

Так же некоторыми исследователями выделяются краткосрочные (10-15 лет), среднесрочные (50 лет) и долгосрочные (вечные) национальные интересы.

Таким образом, национальные интересы, различаясь по значимости и влиянию, главным образом подразделяются исследователями на основные, носящие также название постоянных, и второстепенные, изменчивые, интересы, которые определяются и лимитируются первыми и затрагивают менее критичные для государства области, в которых в случае необходимости государство может пойти на уступки, в отличие от главных интересов, неотъемлемым и одним из важнейших условий обеспечения которых является национальная безопасность.

Проблема определения понятия “национальная безопасность” является одной из наиболее сложных для российской ТМО. Прежде всего, это обусловлено тем, что после распада Советского Союза фактически ученым пришлось заново выстраивать теоретико-методологическую базу науки о международных отношениях, которая весь предыдущий период своего существования была вынуждена двигаться и развиваться в русле официальной идеологии. Однако, Сергунин А. А. в монографии “Российская политическая мысль: национальная и международная безопасность”, выделяя три этапа развития теории безопасности в советской науке, отмечает, что на последнем из них авторы практически отказались от “идеологизированного” подхода, не избавив свои работы при этом от очевидного заимствования многих основных идей из трудов западных коллег, что можно проследить уже как минимум с середины XX века. Более того, само понятие “национальная безопасность”, равно как и “национальный интерес” считались “буржуазными мышлениями”, изобретенными “апологетами” политического реализма для обоснования агрессивной империалистической политики Запада” (например, Арбатов Г.А. Идеологическая борьба в современных международных отношениях: доктрина, методы и органы внешнеполитической пропаганды империализма).

В стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года национальная безопасность определяется как “состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства” .

Однако следует заметить, Юсупов Р.М отвергает подобное определение и утверждает в своей работе “Наука и национальная безопасность”, что оно представляет национальную безопасность как простую защиту прав и свобод личности, утверждение демократии и сохранение незыблемости существующего конституционного строя, таким образом, истинный смысл указанного понятия размывается и теряет определенность, более того в целом перестает содержать в себе какую бы то ни было проблематику. Более того, интересы трех названных сторон не могут быть одинаковыми и объективно не совпадают. Продолжая эту идею, Петров А. высказывает в этом отношении точку зрения о том, что выделение таких объектов “национальной безопасности”, как “личность, общество, государство” является полным заимствованием западного взгляда и не применимо к российскому государству. Другой российский теоретик Белов Б. Г. поэтому предлагает заменить данную модель другой – “народы страны - их территория - уклад жизни”.

Очевидно, и Троицкий М. А. не согласен с указанным в документе определением. Он выделяет в качестве объекта национальной безопасности только государство, отодвинув такие объекты как “личность” и “общество” в сферу компетенции отдельно изучаемых концепций личной (общей) и “социентальной” безопасности соответственно . В качестве основных признаков национальной безопасности автор называет стабильность - стратегическую, государственного устройства и территории.

Противоположную точку зрения представляет Манилов В. Л. в работе “Безопасность в эпоху партнерства” отмечая, что необходимо проводить четкую границу между национальной и государственной безопасностью, которые соотносятся как целое и часть. Следовательно, они могут как совпадать и вытекать друг из друга, так и отличаться. “При этом национальная безопасность первична, поскольку государство возникает и функционирует в результате заинтересованности в нем общества” . Манилов отмечает, что национальная безопасность - это, прежде всего, система, составными элементами которой выступают три независимых саморазвивающихся подсистем - интересы, угрозы и другие факторы воздействия на интересы, а также система обеспечения национальной безопасности.

В работе “Международная безопасность и обороноспособность государства”, написанной под редакцией отечественного автора Рогозиной О.К. говорится о том, что национальная безопасность - это категория определяющая способность государства и его народа самостоятельно или совместно с другими дружественными странами и народами сдерживать и устранять внутренние и внешние угрозы его суверенитету, территориальной целостности, социальному и экономическому укладу и развитию и другим его конституционным основам. Однако Косов Ю.В., пытаясь дать собственное определение рассматриваемой категории ТМО, отрицает возможность участия других стран в делах, затрагивающих сферу национальной безопасности какого-либо государства. С его точки зрения, национальная безопасность - вид безопасности на уровне отдельных стран, при котором исключается угроза войны и посягательств на суверенитет страны, ее независимость и территориальную целостность. Этот вид безопасности предполагает безусловную возможность для проведения государством самостоятельной внешней и внутренней политики, отсутствие внешнего вмешательства в его дела. Важным элементом безопасности страны является защита прав человека, обеспечение условий для нормальной жизнедеятельности общества .

Таким образом, точек зрения на вопрос определения специфики понятия “национальная безопасность” в рамках российской ТМО существует множество. Однако длительное время не находит своего решения проблема достижения стандартизации в понимании содержании категории “национальная безопасность”, ее основных субъектов и объектов, а главное дальнейшей реализации теории на практике. Даже имея под собой законодательно закрепленную правовую основу, понятие, указанное в Стратегии национальной безопасности РФ, встречает критику со стороны российских ученых, занимающихся ТМО. При этом “чистой”, академической ТМО в области национальной безопасности, как и в целом, в России просто не существует. Ученые, часто совмещающие научную деятельность с политической карьерой, более озабочены конкретными реалиями российской действительности, зачастую подстраивая под нее свои идеи, а также главным образом заняты практической стороной данной проблемы.

3. Экономическая безопасность - отсутствие внутренних и прежде всего внешних угроз для экономики государства, ее процветания, развития и самостоятельности. Данная категория охватывает и вопросы, связанные с защитой и поддержанием высокого уровня научно-технического потенциала.

4. Социальная безопасность - здесь принято говорить об обеспечении безопасности личности и ее интересов, ее материального благосостояния и защиты ее прав, поскольку недовольство граждан, отсутствие внимания к их интересам может вызвать серьезные конфликтные ситуации и напряженность в обществе, таким образом, безопасность отдельных граждан принципиальна для национальной безопасности в целом. “Личность - главная ценность государства и общества” . Сюда также можно отнести связанные с защитой экономической безопасности вопросы повышения уровня жизни населения и поддержания социальной стабильности.

5. Экологическая безопасность - поддержание сохранности окружающей среды, защита природы. Государству необходимо определить “границы предельного риска в экологическом плане” и находить такие способы и методы хозяйственной деятельности, при которых она не выходила бы за эти границы, то есть не наносила ущерб окружающей среде. В связи с тем, что проблема защиты экологии в последние годы стала глобальной, экологическая безопасность оказывается вопросом международного сотрудничества и взаимодействия государств. Подобное положение дел используется некоторыми политологами для доказательств того, что идея национальной безопасности изжила себя, поскольку в силу процессов глобализации все мировое сообщество сталкивается со схожими проблемами, граница между внешними и внутренними дела государств стирается. Подобной позиции придерживаются, например, такие американские исследователи, как Дж. Тучман Мютьюс и С. И. Сакс.

Помимо выше перечисленных выделяют также демографическую безопасность (здесь стоит отметить, что разные государства в этом отношении придерживаются разных целей: развитые страны ставят своей целью увеличение численности населения, в то время как в странах Азии, Африки, частично Латинской Америки большая скорость и объемы прироста населения усугубляют внутренние экономические и социальные проблемы), культурную безопасность, которую часто связывают с защитой традиций и самобытности народа данной страны, политика в данной области, однако, должна избегать возможностей появления культурного изоляционизма своего государства и разрушения основ диалога культур. Также выделяют категорию информационной безопасности, в широком понимании трактуемую как защищенность главных областей жизни общества и государства, их устойчивость “по отношению к опасным (дестабилизирующим, деструктивным, ущемляющим интересы страны и другое), информационным воздействиям, причем как к внедрению, так и к извлечению информации” .

Таким образом, основой существования системы обеспечения национальной безопасности является разветвленная (но при этом сохраняющая внутренне единство и универсальность) система государственных органов и структур, разрабатывающих на основании целей государства, его национальных интересов внешнеполитические задачи, касающиеся различных аспектов категории “национальная безопасность”, таких как социальную, политическую, экономическую, экологическую, военную, культурную и все более обращающую на себя внимание исследователей информационную безопасность.

Следует также отметить, что если с точки зрения российского подхода к системе обеспечения национальной безопасности можно отнести всё многообразие органов исполнительной, судебной, законодательной власти, деятельность которых так или иначе связанна с поддержанием безопасности, то в западной политологии преобладает позиция о том, что данная система – это составной элемент исключительно исполнительной ветви власти.

Изучение внешней политики государств, их поведение на международной арене требует понимание двух взаимозависимых элементов, фаз, которые и образуют внешнеполитическую деятельность основных субъектов международных отношений. Во-первых, формулирование потребностей и определение внешнеполитических целей государства, а во-вторых, их непосредственное воплощение в жизнь. Внешнеполитические цели государства складываются на основании его национальный интересов. Реализация их на практике, их практическое обеспечение, определение реальных или потенциальных проблем, угрожающих осуществлению этих целей, противостояние им – все это связано с осуществлением политики национальной безопасности, является ее основой.

Национальный интерес – система осознанных потребностей государства как субъекта международных отношений, складывающихся на основании субъективных и объективных факторов внешне- и внутриполитической ситуации, удовлетворение и защита которых принципиальны для развития и в целом существования государства. Сюда можно отнести государственный суверенитет, конституционный строй, территориальную целостность, экономическую самостоятельность и благополучие, высокий уровень развития и состояния важных элементов инфраструктуры.

Национальная безопасность – внешнеполитическая деятельность государств, определяющая методы, средства и формы обеспечения и защиты национальных интересов государства на международной арене, в отношениях с другим субъектами МО.

Следовательно, очевидна прямая связь между категориями “национальная безопасность” и “национальный интерес”. Однако каждая из них представляет собой проблему, вызывающую самые ожесточенные споры исследователей и их критику друг друга.

Несмотря на то, что обе рассматриваемые категории являются широкоупотребительными как в научных кругах, так и в практической политической деятельности государств, уже с момента своего существования понятие “национальный интерес” встретило критику ряда исследователей, ставившую соответственно под сомнение и правомерность использования понятия “национальная безопасность”, и усилившуюся в последние годы в связи с ускоряющимся процессом глобализации. Предметом критики данного понятия, помимо потери актуальности в современном мире, является его субъективизм и неспособность отражать интересы всех слоев населения, причем здесь на сторону критикующих встают даже некоторые представители политического реализма, школы, внесшей наибольший вклад в изучении данной категории.

Польза разработанного в трудах ученых-реалистов понятия “национальный интерес”, несмотря на общее сопротивление ему со стороны либералов, однако, как правило, полностью не отвергается. Выработана классификация национальных интересов, наиболее распространенный и общий вариант которой можно представить как выделение, во-первых, основных постоянных, а во-вторых, второстепенных изменчивых интересов государства, которые определяются и лимитируются первыми и затрагивают менее критичные сферы, в которых в случае острой необходимости государство может пойти на уступки.

Национальная безопасность – это понятие, также охватывающее широкий круг вопросов, связанных с внешнеполитической деятельностью государств. Национальная безопасность должна рассматриваться не как “состояние”, а непосредственно как политика, складывающаяся из ряда отдельных направлений, разделяющихся в зависимости от выполняемых функций – военная, политическая, социальная, экономическая, информационная, транспортная, экологическая, демографическая и прочие виды безопасности. Каждое из направлений оказывается под руководством соответствующих органов и государственных институтов, взаимодополняющих друг друга.

Следует отметить, тот факт, что для российской школы теории международных отношений изучение категорий “национальный интерес” и “национальная безопасность” сопряжено с наличием дополнительных дискуссий и сложностей. Прежде всего, данные категории начали обсуждаться и серьезно изучаться относительно недавно, вследствие чего имеет место отсутствие достаточной теоретической разработанности данного вопроса, помимо этого работы российских исследователей и идеи в них высказываемые, как правило, обладают характером вторичности, то есть являются заимствованными или написанными под сильным влиянием исследований зарубежных авторов. Более того, ряд ученых считает, что использование данных понятий в политических реалиях российского государства невозможно.

При этом, в целом, можно высказать идею о том, что строгого понимания сущности данных категорий в среде российских ученых по-прежнему не выработано. Даже закрепленные в нормативно-правовых актах и документах определения данных понятий встречает их критику и неприятие. Однако выработка даже относительно универсального понимания данных категорий имеет большое практическое значение, в частности для более продуктивного определения внешнеполитического курса страны и следования ему.

I . Источники

1. Арон Р. Мир и война между народами. - М.: Nota Bene, 2000. - 880 с.

2. Закон Российской Федерации "О безопасности" от 5 марта 1992 г. № 2446-I //http://www.internet-law.ru/law/inflaw/sec.htm – рус.

3. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года от 13 мая 2009 года// http://archive.kremlin.ru/text/docs/2009/05/216229.shtml - рус

4. Blair A. Doctrine of the International Community //http://www.number10.gov.uk/Page1297 – англ.

5. Morgenthau Hans J. Politics Among Nations. The Struggle for Power and Peace. - New York, 1948. – 489 с.

6. National Security Act of 1947// http://www.intelligence.gov/0-natsecact_1947.shtml#s3 – англ.

7. The National Security Strategy of the United States of America (2006)//http://www.slomanson.tjsl.edu/NSS_2006.pdf – англ.

II . Научная литература

1. Араев С.Некоторые аспекты политической безопасности Российской федерации//Власть. – 2007. - №10. – с. 81-83

2. Арбатов А. Безопасность: российский выбор. - М.: ЭПИцентр, 1999. - 525 с.

3. Арбатов А. Национальная идея и национальная безопасность // Мировая экономика и международные отношения. - 1998. - № 5, 6.

4. Арин О. Россия на обочине мира – М.: ЛИНОР, 1999. – 292 с.

5. Варфоломеев М.А. Проблема национальной безопасности в современном политическом процессе//Экспертиза. – 2008. - №5. – с. 38-41

6. Возжеников А.В. Национальная безопасность России: методология комплексного исследования и политика обеспечения. - М.: Изд-во РАГС, 2002. – 423 с.

7. Возжеников А.В. Парадигма национальной безопасности реформирующейся России. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: ЭДАС ПАК,2000. - 360с.

8. Дворкин В.З. К вопросу о формировании политики национальной безопасности//МЭ и МО. – 2004. - №12. – с. 59-67

9. Князев А.А. Энциклопедический словарь СМИ. Журналистика и лингвистика, коммуникативистика и право, история журналистики и технологии et cetera: дефиниции, термины, концепции, справочные материалы. - Бишкек: Изд-во КРСУ, 2002. – 164 с.

10. Концепция национальных интересов: общие параметры и российская специфика//Мировая экономика и международные отношения. - 1996. - № 7.

11. Крылова И.А. Проблема безопасности России в контексте глобалистики – М.: ИФ РАН, 2001. - 241 с.

12. Манилов В.Л. Безопасность в эпоху партнерства. – М.: ТЕРРА, 1999. – 368 с.

13. Национальные интересы: теория и практика: сборник статей под ред. Э.А. Позднякова. – Москва: ГПСИ ИМЭМО АН СССР. – 1991. – 235 с.

14. Национальный интерес (заочный круглый стол): Ильин М.В., Цымбурский В.Л., Алексеева Т.А., Кара-Мурза А.А., Ильин В.В., Пантин В.И, Задохин А.Г., Андреев А.Л., Перевалов В.П., Аболин О.Ю., Поляков Л.В., Васильцов С.И., Сорокин К.Э. // Полис. - 1995. - № 1. – С. 79-120

15. Петровский В.Ф. Доктрина национальной безопасности в глобальной стратегии США. - М: Международные отношения, 1980. – 333 с.

16. Политический дискурс: национальный и государственный интерес в современной мировой политике// Полис. - 2000. - № 1. – с. 7-96

17. Политический дискурс: национальный интерес // Полис. - 1997. - № 1. – С. 5-60

18. Саидов А.Х., Кашинская Л.Ф. Национальная безопасность и национальные интересы: взаимосвязь и взаимодействие (опыт политико-правового анализа)// Журнал российского права. - 2005. - № 12. – с.119-126

19. Сергунин, А. А. Проблемы национальной и международной безопасности в российской теории международных отношений//Вестник МГУ. Серия 18. - 2004 .- № 2. – с. 3-35

20. Тикнер Э. Переосмысливая проблемы безопасности // Теория международных отношений на рубеже столетий. – М.: Гардарики, 2002. - 362 с.

21. Троицкий М.А. Международная и национальная безопасность: современные концепции и практика. - М.: Издательство «МГИМО-Университет», 2006. – 52 с.

22. Poku N., Graham D. T. Redefining security: population movements and national security. - Praeger, Westport, Conn.: 1998. – 245 c.

III . Интернет-ресурсы

1. Косов Ю. В. Безопасность России: геополитический аспект//http://www.nationalsecurity.ru/library/00008/00008report2.htm – рус.

2. Сергунин А. А. Российская политическая мыль: национальная и международная безопасность // http://www.nationalsecurity.ru/library/00001/index.htm - рус.

3. Фукуяма Ф. Неясность “национального” интереса//http://www.ng.ru/printed/11958 – англ.

4. Sachs S. E. The Changing definition of security//http://stevesachs.com/papers/paper_security.html – англ.

Blair A. Doctrine of the International Community//http://www.number10.gov.uk/Page1297 – англ.

Цит. по Межуев Б.В. Понятие “национальный интерес” в российской общественно-политической мысли// Полис. - 1997. - № 1. – С. 20

Концепция национальных интересов: общие параметры и российская специфика//Мировая экономика и международные отношения. - 1996. - № 7. – С. 64

Пантин В. И. Логика разума или логика страстей?//Полис. - 1995. - № 1. – С. 100

Концепция национальных интересов: общие параметры и российская специфика//Мировая экономика и международные отношения. - 1996. - № 7. – С. 65

Черняховский С. Ф. Национальные интересы: иллюзия легитимности//Полис. - 1997. - № 1. – С. 52

Сороко-Цюпа А. Проблема “национального интереса” в исследованиях французских теоретиков международных отношений//Национальные интересы: теория и практика: сборник статей под ред. Э.А. Позднякова. – Москва: ГПСИ ИМЭМО АН СССР. – 1991. – с. 109

Савранская С. Американские политологические и политические подходы к понятию “национальный интерес”//Национальные интересы: теория и практика: сборник статей под ред. Э.А. Позднякова. – Москва: ГПСИ ИМЭМО АН СССР. – 1991. – с. 99

Закон Российской Федерации "О безопасности" от 5 марта 1992 г. № 2446-I //http://www.internet-law.ru/law/inflaw/sec.htm – рус.

Поздняков Э. А. Понятие национального интереса//Национальные интересы: теория и практика: сборник статей под ред. Э.А. Позднякова. – Москва: ГПСИ ИМЭМО АН СССР. – 1991. – с. 45

Варфоломеев М.А. Проблема национальной безопасности в современном политическом процессе//Экспертиза. – 2008. - №5. – с. 38

Цит по Манилов В.Л Безопасность в эпоху партнерства. – М.: ТЕРРА, 1999. – с. 12-13

Morgenthau Hans J. Politics Among Nations. The Struggle for Power and Peace. - New York, 1948. – С. 440

Возжеников А.В. Национальная безопасность России: методология комплексного исследования и политика обеспечения. - М.: Изд-во РАГС, 2002. – с. 314

Сергунин А.А. Российская политическая мыль: национальная и международная безопасность// http://www.nationalsecurity.ru/library/00001/index.htm - рус.

Возжеников А. В. Национальная безопасность России: методология исследования и политика обеспечения. – М.: Изд-во РАГС, 2002. – С. 208

Манилов В.Л Указ. соч. С. 32

Князев А.А. Энциклопедический словарь СМИ. Журналистика и лингвистика, коммуникативистика и право, история журналистики и технологии et cetera: дефиниции, термины, концепции, справочные материалы. - Бишкек: Изд-во КРСУ, 2002. – С. 86

Национальные интересы и национальная безопасность РОССИИ

А.ГАЛКИН, доктор исторических наук,

Ю.КРАСИН, доктор философских наук

Концепция и политика национальной безопасности России стали в последнее время предметом всеобщего внимания. За этим скрывается нарастающее беспокойство российской общественности за национальные интересы своей страны. Публикация официального документа "ПОЛИТИКА НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (1996-2000)" не уменьшила тревоги. Слишком расплывчато и неопределенно содержание этого документа.

Категория "национальные интересы"- одна из наиболее распространенных и в то же время трудно поддающихся точному определению. Особенно трудно это сделать ныне, поскольку данное понятие широко используется различными политическими силами утилитарно-идеологически как своего рода освящение предлагаемых программ и курсов действия. "Национальные интересы" понимаются как некое олицетворение высших ценностей и целей государства, сообщества, общественного движения. Столь общее определение, естественно, поддается неоднозначным толкованиям, что и происходит в реальной политике и в ее идеологических отражениях.

Появились также некоторые дополнительные факторы, отнюдь не проясняющие смысл этой категории. Среди них два наиболее существенны. Во-первых, это интенсивная глобализация общественного развития, которая выдвигает на передний п/шн общечеловеческое содержание интересов всех наций и государств, затушевывая собственно национальное. Во-вторых, это нарастающее многообразие взглядов, точек зрения, позиций, что ставит под сомнение саму возможность выведения общенационального знаменателя в том или ином конкретном сообществе.

Тем не менее категория национальных интересов отнюдь не продукт мифотворчества. Она отражает вполне определенные общественные реальности и играет важную роль в политике, в том числе в определении национальной и всеобщей безопасности.

Опираясь на опыт истории, можно утверждать, что национальные интересы - это совокупность общих для членов данной социокультурной общности интересов и потребностей, удовлетворение и защита которых является необходимым условием ее существования и идентичности в качестве субъекта истории. В национальных интересах выражается потребность национальной общности занимать то место в мировом сообществе, которое максимально соответствует ее культурно-историческим и духовным традициям, позволяет наиболее полно реализовать ее потенциальные ресурсы.

Конечно, национальные интересы не бессубъектны. Их представляют люди, политические деятели, обладающие своими особыми взглядами и позициями, далеко не всегда совпадающими. Однако за воззрениями, декларациями и действиями политических лидеров партий, государств, при всем их своеобразии, стоят вполне определенные общественные потребности. Для России под национальными интересами следует понимать совокупность интересов, отражающих потребности и устремления той общности, которая исторически сформировалась на многоэтнической основе в обширном евразийском пространстве, разделяющем и одновременно связывающем два типа цивилизации - Европы и Азии.

Генетически национальные интересы связаны с этническим основанием. Первоначально они формируются на национально-этнической базе. Но никогда не сводятся к этому основанию, тем более не детерминируются им. Эта рол1 принадлежит социально-культурному фактору В ходе исторического развития общества РОЛ! этого фактора в формировании национальных интересов возрастает, а роль этнического фактора во все большей степени отходит в тень. Е современных развитых обществах этническое основание уже не играет сколько-нибудь значительной роли в определении национальные интересов. Эти общества становятся этнически смешанными, где национальная принадлежность деполитизируется и уже мало влияет на гражданское положение и, следовательно, на понимание национальных интересов.

В отличие от развитых стран, где сложились этнически нейтральные нации как совокупность всех граждан данного государства, в России дело обстоит сложнее. Такого целостного социально-политического организма здесь пока не существует. Национально-этнический фактор сохраняет самостоятельное значение и отчетливо проявляется в деятельности государства и в позициях региональных элит, особенно I местах компактного проживания национальных меньшинств. Поэтому национальные интересы России не являются национально и этнически нейтральными.

Формирование национального интереса в любом обществе представляет собой чрезвычайно сложный и динамичный процесс, та" как любое общество являет собой картину многослойного переплетения многообразных " противоречивых интересов. В нем сталкиваются, взаимодействуют, противоборствуют частные специфические интересы различных общественных, в том числе и национально-этнических групп. Через это взаимодействие частных интересов различных уровней происходит весьма трудная интеграция потребностей, устремлений и запросов социальных, этнических, культурных, религиозных меньшинств данного общества в систему общих национальных интересов. При этом неизбежны противоречия и конфликты, временами довольно напряженные.

Главный политический институт выражения и защиты национальных интересов - государство. Это одна из его важнейших функций. Любое государство в той или иной степени опирается на общенациональный интерес т.е. выражает потребности представляемой УЛ, социокультурной общности. В конечном счете именно на этом базируется легитимность государственной власти. Вместе с тем национальные интересы отнюдь не монополия государства. Государственные и национальные интересы вовсе не тождественны. Политическая мобилизация населения, его приобщение к политике осуществляется также и гражданским обществом. Именно здесь формируются гражданское сознание и гражданская ответственность, способные влиять на выработку основных параметров общенациональных интересов. Поэтому институты гражданского общества играют исключительно важную роль в сознании, реализации и защите национальных интересов.

По сути дела, национальные интересы воплощают в себе двуединство гражданского общества и государства, взаимодействие между ними. Нарушение этого взаимодействия, гегемония одного из начал и слабость, подавленность другого наносят ущерб национальным интересам, деформируя их. Так, при деспотической форме правления гражданское общество находится в подавленном состоянии и тоталитарная власть навязывает обществу свое видение национальных интересов, в котором объективно-исторические тенденции и социокультурные потребности данной национальной общности отражаются односторонне и искаженно. В случае же гегемонии гражданского общества и слабости государства общий публичный интерес лишается институционной опоры и государственно-правовой зашиты. Тогда воцаряется "оргия" частных, по большей части корпоративных интересов, каждый из которых претендует на общенациональный статус. Общество ввергается в анархию и хаос.

Оптимальный вариант выражения национальных интересов в государственной политике достигается тоща, когда государство приобретает в гражданском обществе опору и находит противовес авторитарным и бюрократическим тенденциям. В системе интересов устанавливается более или менее устойчивое равновесие.

В России, где исторически государство доминирует над гражданским обществом, а последнее недостаточно развито, достижение хотя бы минимального согласия в понимании национального интереса и соответственно более или менее устойчивого баланса интересов представляет собой особенно трудную проблему. Ее кардинальное решение требует развития современного гражданского общества, а до той поры нахождения временных политических и социальных механизмов согласования и координации многообразных и еще неустоявшихся частных интересов, прежде всего на базе общенационального дискурса, т.е. конструктивного взаимодействия различных идейных и политических течений.

Глубокая трансформация российского общества, исчезновение СССР и всей прежней системы союзнических связей, подорвали устои существовавшей ранее системы национальной безопасности, которая покоилась на военной мощи страны, военно-стратегическом паритете сил двух блоков, на мобилизационных возможностях КПСС и советского государства. Новая концепция национальной безопасности, которая принималась бы большинством российского общества, еще не сложилась. Пока идет трудный поиск. Он осуществляется в обстановке глубоких цивилизационых сдвигов, которые изменяют все сложившиеся представления о всеобщей и национальной безопасности, о их соотношениях.

Для понимания этой проблематики чрезвычайно важен международный контекст ее рассмотрения. Идентичность России как социокультурной общности формировалась на перекрестке цивилизационных культур Запада и Востока. Она располагалась на периферии мощного западноевропейского цивилизационного центра, который, естественно, оказывал не нее сильное влияние, создавая притягательный стимул для подражания. И вместе с тем обширной частью территории она была погружена в азиатские просторы, откуда исходили импульсы влияния древних восточных культур, отягощая ее социально-экономическое и культурное развитие инертной "азиатчины".

Цивилизационно-культурная двойственность стала характерной чертой истории российского общества. Парадоксальное переплетение западных и восточных социокультурных традиций в российское общество породило двойственность в самом подходе к национальным интересам. Отвечает ли интересам России реформирование общества в духе западного просветительства и либерализма или страна нуждается в постепенном эволюционировании в русле восточного традиционализма? Этот вопрос неизменно вставал перед российской общественной мыслью на каждом историческом повороте. Он и по сей день в центре дискуссии о национальных интересах России.

Вместе с тем поиск новых идей в этой области не может быть вырван из контекста тех кардинальных сдвигов, которые наметились сейчас в общественном бытии и общественном сознании человечества. Можно сказать, что в нынешних условиях изменяется вся международная система координат рассмотрения проблем национальных интересов и национальной безопасности. Общность судьбы рода человеческого перед лицом острейших глобальных проблем связывает национальные интересы с общечеловеческими в единый узел. Человечесство оказалось перед императивом создания такого мирового демократического порядка, при котором национальная безопасность каждой страны гарантируется всеобщей международной системой безопасности.

Однако осознание этого не только не делает более простым, но, напротив, усложняет выработку нового понимания национальных интересов и национальной безопасности России. С одной стороны, все более очевидно, что глобализация общественной жизни требует выявления общих черт и тенденций в самой постановке вопросов национальных интересов и национальной безопасности России и других стран мира, взаимной увязки принципов разрабатываемых концепций. С другой же стороны, усиливается понимание того, что мир становится все более плюралистичным и его невозможно подогнать под один шаблон, построить по одному образцу, диктуемому западной культурой и западными традициями. Это "мир миров", в котором сосуществуют и взаимодействуют самобытные, неповторимые культуры и способы жизнедеятельности.

Учитывая указанные обстоятельства, не приходится удивляться, что новые подходы к национальным интересам и национальной безопасности утверждаются при одновременном сохранении, а порой и доминировании, старых. Наряду с утверждением видения национальной безопасности с позиций целостности и взаимозависимости современного мира, сохраняется, а в ряде случаев и преобладает, подход к этой проблеме с позиций противопоставления "своего" и "чужого". Традиционно узкое и настороженное понимание национальных интересов не исчезло. Его невозможно просто отбросить, а надо изжить, рационализируя и гуманизируя его содержание, освобождая от идей подчинения интересов живых людей некоей общей абстракции, приблизить к чаяниям и стремлениям отдельной личности.

Для того чтобы новое понимание национальных интересов утвердилось, не хватает еще многого. На мировой арене не сформировалось международное гражданское общество - система горизонтальных связей негосударственных наднациональных и межнациональных организаций в экономике, политике, культуре. Коща это произойдет, возникнет та инфраструктура, которая абсолютно необходима для утверждения нового демократического мирового порядка, основанного не на иерархических, а на сетевых связях и зависимостях, обеспечивающих демократические принципы взаимоотношений всех элементов и частей мирового сообщества. Только тоща национальный интерес действительно сможет быть поднят до уровня планетарного, общечеловеческого.

Пока же следует констатировать, что благие стремления к слиянию национально-государственных общностей в едином человечестве, к их объединению в цивилизованную кооперацию всех наций и государств-еще не реальность.

Ссылки на начавшуюся демократизацию мирового сообщества и перспективу мирового порядка, в котором не будет статуса великих держав, не могут служить доводом и основанием для пренебрежения национальными интересами и национальной безопасностью. Во-первых, само слияние человечества в едином сообществе вряд ли будет выглядеть идиллическим, свободным от межнациональных и межгосударственных конфликтов. Во-вторых, дорога к этой цели долгая и трудная. На ней непременно проиграет тот, кто опрометчиво забывает о национальных интересах. Они в наше время играют не меньшую роль, чем в XIX или в первой половине XX веков. И будут сохранять свое значение в мировой политике очень долго.

Духу времени отвечает не пренебрежение национальными интересами, а ясное понимание того, что разграничительная линия между национальными и общечеловеческими интересами будет постепенно сглаживаться. По-видимому, национальные интересы будут не просто отмирать, а все более расширяться, впитывая в себя новые характеристики, вытекающие из нынешней глобальной ситуации. Они во все большей мере будут наполняться содержанием, в котором берутся в расчет интересы других стран и мирового сообщества.

В определении ближайших и перспективных национальных интересов, в разработке адекватной им внутренней и внешней политики Россия встречается с многочисленными вызовами своей национальной безопасности. Условно они делятся на две большие группы: одна - вызовы, исходящие извне; другая - вызовы внутреннего развития. Первая группа вызовов - следствие обострения глобальных проблем в основном связанного с происходящими цивилизационными сдвигами. К ним относятся: вызов нарождающегося высокотехнологического, информационно-постиндустриального общества, который можно назвать "вызовом Запада", по месту, откуда он исходит. Суть его в следующем. Сумеет ли Россия выйти на передовые рубежи постиндустриализма, заняв место среди стран, прокладывающих путь к новому, отнюдь не предопределенному, порядку вещей и склонить чашу весов к тому, чтобы этот процесс протекал в русле формирования планетарных демократических отношений? Или она будет оттеснена на обочину постиндустриального мира, превратится в сырьевой придаток мировой экономики, окажется в кильватере сильных мира сего, устанавливающих на земном шаре новый иерархический порядок? вызов бедности, неблагополучия и отсталости, который можно назвать "вызовом Юга", по месторасположению его главных истоков. Там находятся центры отсталости и социальной напряженности, откуда выплескиваются взрывы многочисленных глобальных угроз: неконтролируемой миграции населения, международного терроризма, фанатичных проявлений фундаментализма, распространения наркомании и т.д. Россия оказалась в эпицентре этих угроз.

Экологический вызов, который дамокловым мечом нависает над человечеством и который принял в России масштабы общенациональных экологических бедствий, угрожающих жизни и здоровью людей. геополитический вызов, генерируемый изменением соотношения сил в мире и передислокацией центров мирового влияния. В результате распада СССР бывшие его республики и некоторые регионы самой России попали в мощные силовые поля притяжения, что чревато для нее опасностью глухой международной изоляции и прогрессирующего распада.

Успешный поиск ответов на глобальные вызовы национальной безопасности России напрямую зависит от того, справится ли российское общество со второй группой вызовов, порождаемых его собственным развитием. Эти вызовы таят в себе не меньшие угрозы национальной безопасности страны и самому существованию российского общества.

ЭТО ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ВЫЗОВ, ставящий под вопрос способность общества выйти из глубокого затяжного кризиса и создать дееспособную систему общественного производства, базирующегося на рыночных отношениях и обеспечивающего экономические потребности страны, достойное ей место в мировой экономике.

ЭТО СОЦИАЛЬНЫЙ ВЫЗОВ, грозящий назреванием острых социальных антагонизмов и новым подъемом конфронтационной политической культуры, препятствующей становлению современного гражданского общества - фундамента стабильности и общенационального соглашения.

ЭТО ВЫЗОВ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ, угрожающий распадом Федерации, воцарением неуправляемости, разгулом коррупции и преступности, утратой обороноспособности и потерей надежд на демократическое будущее.

ЭТО ВЫЗОВ РОССИЙСКОЙ ДУХОВНОСТИ, веками складывающихся ценностей культуры, чреватый потерей национальной самобытности, духовной сущности идентичности России.

Россия проходит сейчас великое испытание на прочность общественных тканей и твердость человеческого духа. Сумеет ли она трансформировать себя в духе времени, избежав губительных разрывов, могущих подорвать ее безопасность? Сумеет ли она сохранить при этом преемственность со своей историей, не утратить идентичность как великой социокультурной общности? Ответить на эти вопросы пока трудно.